Дрёма - Игорь Васильевич Горев

Скачать книгу

всё, чем мы дышим, наши чаяния, мгновенные прихоти, мы выдыхаем настроения и болезни. Маты. Пленному совсем не нужно было становиться пророком собственной судьбы, не нужно было зубрить иностранный язык в школе – он понял всё и сразу. Глаза его сразу потускнели. Это были глаза осуждённого на казнь, продолжали моргать одни веки, затравленно и всё медленнее, а глаза, глаза изъяли (к чему они ему теперь?) и вместо них вставили блеклые стекляшки (на этот случай и стекло сгодится).

      Но дальше что-то пошло не так, не по-военному чётко, когда без лишних вопросов. Не так. На защиту зла выступил тот, кто олицетворял добро и, значит, был «нашим» по всем знакам различия. На защиту избиваемого пленного бросился Ваня-старлей.

      – Не трогайте его!

      – Да ты чего, старлей, он Лёшку!..

      – Отставить!

      Из-за хрупкой спины Вани, тяжело хрипя, затравленно выглядывал одним глазом пленный, второй разглядеть за сгустком крови было невозможно.

      – Старлей, не бери греха на душу, отступись. Я за Лёшку знаешь… до конца пойду.! Он мне другом был! По-хорошему прошу, уйди.

      – А ты бы хотел быть сейчас на его месте? Ты что ли не стреляешь в ту сторону!

      – Да мне насрать на ту сторону, понял старлей. Мой друг Лёшка был на этой. На этой! А вот ты на какой?

      Лёшку любили все – он скрашивал своей хриплой гитарой промозглые вечера. Три аккорда, но пел… душа оттаивала, и посреди хмурой зимы, нечаянно вспоминалась озорная весна. Однажды он пел прямо посреди боя. Вот взял просто так – и запел. Никто ж не знал, что они с радистом последний спирт перед этим употребили. Комполка ругнулся, когда узнал: «Без связи могли оставить, черти…» – и оценил пение – представил к награде.

      Лёшку любили все. Ваню спасли звёзды на погонах и слава «Иоанна»:

      – Да чего его, идиота слушать!

      Ваню кто-то сильно толкнул сзади, он потерял равновесие и упал. Тут же ловко набросили вонючий тяжёлый брезент на голову, пару раз въехали по почкам «для науки, молчи, дурак, когда все хотят», – и вопящего, извивающегося и беспомощного оттащили в сторону, ощутимо больно пиная для острастки. Когда бледного Ваню, отпустили, он с трудом освободился от брезентовой темноты и с трудом поднялся. В голове шумело, отбитые почки ныли и обиженно покалывали в боку: мог бы и промолчать!

      Старшина примирительно протянул руку:

      – Что же вы так неаккуратно, товарищ старший лейтенант, нужно под ноги смотреть, так и убиться недолго. Мы с ребятами испугались за вас.

      Ваня молча взял протянутую кепку и пошёл туда, где в грязи умирал человек с перерезанным горлом. Назвать то, что он увидел человеком, можно было с натяжкой. Измазанная глиной форма, слипшиеся волосы – дёргающийся в конвульсиях комок грязи, когда-то вдохновлённый рождением и вот теперь мучительно возвращающийся в привычное состояние. Жизнь, иссякающей вязкой струйкой крови, покидала тело пленного, стекала в лужу, где смешивалась с бурой

Скачать книгу