ТОП просматриваемых книг сайта:
Золотой череп. Эл. Яскелайнен
Читать онлайн.
Встал и потянулся, Марта дремала в его прокурорском кресле, полуобнаженная. Табачный испаритель на длинном мундштуке дымился на столе, среди распечаток, планшетов и полупорожних бутылок виски.
Хейман поднял одну из них и сделал добрый глоток, затем стиснул прохладную задницу Марты – она только слабо заворочалась.
Хрен с тобой, – проворчал Хейман и побрел к окну, окна были отделаны позолотой и голографическими изображениями Фемиды, которые проявлялись, если взглянуть под углом.
За окном была непогода, как часто бывает в Городе. Квелый, занудный дождь и испарина стеклах. Заплесневелые горгульи на соседнем здании свирепо глядели своими каменными буркалами.
Надо бы, убрать эту чертову лепнину напротив моего кабинета или хоть голо-занавес поставить какой, мать их так, – подумалось Хейману, он снова мощно отхлебнул. Почесал грудь под расстегнутой рубашкой, посмотрел вниз – штанов на нем не было. Славно с Мартой сегодня повеселились – такие секретари всем нужны.
В небе заплясали молнии, а дождь затарабанил в окна с непривычной силой. Прокурор Хейман глянул на пляску струй, замер вдруг и медленно поставил бутылку на подоконник, опрокидывая пепельницу. Она рассыпала ворох окурков.
За окном, под струями дождя и фотовспышками молний висел его заместитель, привязанный за ноги к каменному постаменту горгульи. Лицо было обуглено, но Хейман сразу понял, что это Рейнольдс. Помощник прокурора Рейнольдс.
Он поднял бутылку и осушил её до дна. Ветер злорадно свистел, когда бурчащий себе под нос проклятия Хейман взобрался наверх. Коронеры в прозрачных плащах-дождевиках и мокрый полицейский без плаща рассматривали тело Рейнольдса.
Пожилой коронер поприветствовал Хеймана коротким кивком и, сняв визор, сухо рапортовал: Я, господин прокурор, работаю двадцать лет, но такого ещё не видал…
Хейман скрипнул зубами и вытащил из кармана бутылку, изрядно приложился и прорычал: Что именно ты не видел?
Сухой голос ответствовал: Старший помощник Рейнольдс умер, когда ему в глотку вылили расплавленное золото, а уже потом убийца прижег ткани лица чем-то очень горячим, причем площадь…
Довольно, – голос прокурора прозвучал устало, дайте угадаю, никаких следов нет, на видео тоже?
Ветер усилился, издевательски трепеща плащом покойника и присвистывая в бутылке, которую Хейман приволок в кармане плаща.
Молодой коронер, пожилой коронер и мокрый полицейский, который так и простоял столбом, почти синхронно, но запоздало кивнули в ответ.
Не желаете ли… – начал было полицейский, голос его был настолько зычным, таким, что Хейман поморщился.
И отмахнувшись побрел назад.
Глава 2
Ночами я обычно пил с демонами. Демоны тоже были охочи до пьянства и всегда получали свою долю. Выпивкой приходилось запасаться впрок.
Сегодня ко мне пожаловал Вельзевул, наверное – здоровенная, клубящаяся сизым дымом тень, чьи рога распускались изломанными линиями под потолком, почти как разряды молний, что сверкали за окнами, подавляя тусклые огни голо-реклам.
Выпил полный стакан, в два глотка, один за себя, второй за Вельзевула. Рога одобрительно качнулись.
Но, этой ночью мне явился кое-кто похуже чертей. Трезвон старого телефона, его редко использовали.
– Алло, Розальски? Это прокурор Хейман.
*Мой вздох в ответ
–Чую, что ты опять допился до чёртиков. Аж из трубки разит. Рога Вельзевула заходили ходуном. Наверное, от беззвучного смеха.
*В ответ мой хриплый смешок
–Как очухаешься – живо ко мне. Прикончили беднягу Марка Рейнольдса.
Мой сиплый голос в ответ: Уже собираюсь. Хочу найти парня, что прибил нашего Марка и поблагодарить.
Хейман густо заржал мне в ухо и, лязгнув, исчез. Вокруг теперь был сигарный дым, пустые бутылки и никаких дьяволов.
Так. Для начала душ.
Агата, включи режим – Апокалипсис. Мой хриплый голос, как инструмент, на котором не играли месяцами.
Так точно, детектив – голос вирт-помощницы, точно из древних фильмов, которые мы крутили с отцом.
Хлесткий ураган, холодный, тропический муссон, дождь из старых городов, которые давно сровняли с землёй, куда более свирепый, чем заунывные потоки за окном. Душ что надо.
Из душевой кабины я выползаю пошатываясь – вокруг – трезвая реальность, вот что я ненавижу. Она похожа на сброшенную змеиную кожу, трогать её противно.
Прохожу мимо окон, за которыми почти вечный дождь и рекламы. Эта "сброшенная кожа" тускло блестит, но жизни в ней нет.
А сама змея только и ждёт, чтобы ужалить.
Теперь – капсула подготовки, смахиваю с этого саркофага пару пивных банок и крошки чипсов. Внутри темно, жужжат приводы автодоктора – он колет меня тут и там. Бормочет о обезвоживании и прочем. Не