LITMIR.BIZ

Скачать книгу

и дать советы, как довести эти отклонения до нормы. Фонологи наблюдают за эволюцией орфоэпии. Но норма – меняющаяся величина, и как объяснить изменения норм внутри динамично развивающейся культуры? Эта задача чаще всего ложится на плечи герменевтиков – психоаналитиков, социологов, культурологов, историков театра и кино, которые пытаются соединить герцы и децибелы с семантикой и определить в этой семантике знаки историчности.

      Тонкие высокие голоса, как уже говорилось, воспринимались как фальшивые, низкие как голоса авторитета, громкие как пугающие, тихие как нежные. Насколько произвольна эта семантика и меняется ли она в разных культурных контекстах и ситуациях? Так, культурная традиция в Японии требует выработки высокого голоса у женщин и низкого хриплого у мужчин, что связано с масками традиционных социальных ролей. Меняется ли эта традиция сейчас, следуя западной моде, понижающей голос женщины?

      Громкость часто наполняет душу ужасом, с ней связаны образы катастроф. Крик Кинг Конга или громовой голос бога – чудовищные голоса. Пронзительный вой немецкого бомбардировщика был прагматически не нужен, но он терроризировал и парализовал врага, усиливая ужасающее воздействие[29].

      Голос актера, политика или аукционера должен покрыть большое пространство. Для этого уже в Античности актеры пользовались усилительными приборами – трубами, которые были в ходу и у ораторов Французской революции[30]; позже эти трубы превратились в мегафоны.

      Сегодня ораторы, слова которых должны были достичь ушей большой массы, понижают голос. При помощи электрических усилителей низкие частоты лучше резонируют (в отличие от высоких), поэтому политики часто работают на нижних частотах и мы соединяем низкий голос с голосом авторитета[31]. Однако без механического или электрического усиления высокие голоса более понятны и отчетливы, чем низкие. С этим связана популярность сопрано и теноров, которые в оперном театре могут перекрыть звучание оркестра. Кульминация в опере дается на форте самой высокой ноты, потому что усилить голос проще в высоких регистрах. Не случайно полководцы Античности, смысл команд которых должен был дойти до солдат без микрофона, описывались как люди с высокими голосами.

      Чем неожиданнее и драматичнее изменение регистров, динамики и громкости в театре, тем больше внимания публики, которая с замиранием ждет от тенора высокого си. Но в быту эти эффекты, как и высокий фальцетный голос, прочно соединяются с представлениями о фальши, неестественности и демагогии.

      Быстрый темп в речи, как и в музыке, ассоциируется с одержимостью, и изменение темпа действует укрощающе – как медленный темп гипнотизера. Пифагор, «увидев буйную толпу юношей, устремившихся вломиться в честный дом с непотребным намерением, привел в рассудок только тем, что приказал флейтщице, бывшей с ними, переменить в игре нежные

Скачать книгу