LITMIR.BIZ

      Да, институт через полвека состоится. Но сначала был техникум. Первые студенты не столько учились, сколько работали: коммунизм строился «с нуля». Все создавалось заново. Только парк оставался старый – со столетними липами и романтическими дворянскими аллеями. Всякие там верандочки-беседки-ротондочки были, разумеется, давным-давно разорены и брошены энергичным революционным классом на растопку новой жизни. Но парк и без беседок оставался потрясающе хорош. Парком Рылько гордился, как своим собственным детищем, наперекор мнению многочисленных партийных комиссий из города, которые морщились и предлагали свалить этот нерентабельный барский двевостой, сделать из него бревна, а из них на освободившемся месте построить молочную ферму или овчарню. Но Рылько оставался непреклонен, и великолепный парк остался жить: директор совершенно серьезно считал парк главной воспитательной ценностью техникума. Кокинский парк был виден издалека, со всех окрестных холмов, и в его благородной тени, под его вековой защитой хорошо дышалось, и думалось, и училось, и любилось, и мечталось многим поколениям деревенских детей, ставших студентами славного техникума.

      В конце тридцатых годов техникум вовсю уже действовал, имел тучное стадо коров и демонстрировал прекрасные показатели на полях. И вдруг – война, срочная эвакуация. На восток уходили единой толпой: студенты, преподаватели с бронью, коровки и лошадки, запряженные в телеги, на которых в далекие вологодские леса увозились драгоценные учебники и учебные пособия. Иногда шли ночами, чтобы не попасть под бомбежку; шли лесами, в обход Москвы, шли неделями. Дошли, наконец, расположились в городке Грязовец и продолжали учиться, понимая, что война когда-нибудь кончится, и работы лишь прибавится, потому что с фронта вернутся не все, а восстанавливать разрушенное хозяйство, лечить израненные поля и кормить страну придется оставшимся в живых. Тянулись бесконечно долгие месяцы, переходящие в годы нетерпеливого ожидания победы, когда время отсчитывалось от одного сообщения совинформбюро до другого. И вот однажды пришло долгожданное сообщение: Брянск от фашистов очищен! Не дожидаясь окончательной победы, Петр Рылько кинулся в свое родное Кокино: посмотреть, что с ним сделала война и что осталось от родного техникума. Я много раз слышал рассказ Петра Дмитриевича о том, как после освобождения Брянщины он шел в Кокино со станции Выгоничи и как у него отказывали ноги перед холмом, с которого уже открывалось Кокино. И как преодолевая слабость в ногах, он взобрался наверх и увидел вдали Кокино… Парк стоял! И тогда он опустился на землю и от избытка чувств заплакал. Каждый раз, когда Рылько вспоминал тот миг, глаза его

Скачать книгу