LITMIR.BIZ

      В Ла Косту мы вернулись вместе с Мигелем. Когда он уехал, донья Нелли стала постепенно, на протяжении нескольких вечеров рассказывать мне об их отношениях. Она не делала этого безостановочно, это вообще нельзя было назвать рассказом. Она произносила отдельные фразы, всегда по поводу, а поводом могло стать что угодно. Самым выразительным были, однако, не эти разрозненные фразы, а её звонки семье в моём присутствии, которые очень быстро вошли у неё в привычку. Она сидела напротив под жёлтым вечерним светом лампы за столом в глубине команты, у окна, за которым дико свиристели цикады и, глядя мне в глаза, говорила с мужем или с дочерьми, выражая глазами и мимикой своё отношение к произносимому на том конце и свою позицию в ответах. Так я всё больше погружалась в подробности и перипетии её отношений.

      Однажды вечером она повезла меня в костёл. Мы приехали в Афартадо, когда уже стемнело, но ядовито-розовые игрушки и полотенца в магазинчиках вдоль дороги всё ещё призывали покупателей. Донья Нелли спросила, есть ли русский аналог молитвы «Credo». Мы стали сопоставлять тексты «Credo» и «Верую» и пришли к выводу, что в испанском варианте (не знаю, испанском ли, латиноамериканском ли) отсутствует фраза «…и в Духа Святого, Господа Истинного и Животворящего, иже от Отца исходящего…». Я вспомнила, что Западная и Восточная церкви разошлись, в частности, именно в этом. Для Восточной ветви Святой Дух исходит только от Отца, для Западной – от Отца и Сына. В том варианте, который мне рассказала донья Нелли, этой фразы просто нет, после «и в Духа Святого» сразу следует «в католическую и апостольскую церковь». Всё остальное совпадает с русским вариантом слово в слово.

      Костёл был маленьким и невыразительным. Фактически это был молельный дом с лавками, расставленными по периметру большой главной комнаты.

      После «Credo» мы ещё долго говорили о различиях и сходствах католической и православной церквей. Про себя я понимала, что сейчас она, донья Нелли, открывает мне ещё одну сторону своей жизни. Как и всё, что она делала, молилась она искренне, хотя и не без характеризующего её нетерпения.