Скачать книгу

качаю головой. Мне ужасно хочется спать.

      – Попробую завтра раздобыть.

      Вот папа все время смеялся над мамой, называл ее дикаркой, потому что хоть она и чистила зубы щеткой с пастой, но никогда не отказывалась от жевательных палочек. Зато зубы у нее ослепительно-белые, как у молодой собаки. В какой-то момент папа тоже стал пользоваться жевательными палочками, а мама подтрунивала над ним, что он теперь – муж дикарки.

      Мама ласково шлепает меня по спине.

      – Ты молодец, со всем справилась, – говорит она. – Уджунва должна нам гораздо больше, чем двадцать найр, но ты не бери в голову. Теперь-то ты понимаешь, что бояться надо тех, кто в лицо улыбается, а сам готов воткнуть нож в спину.

      Голос ее звенит от гнева, но тут она снова улыбается и гладит меня по щеке. Моя мама редко кого касается, не считая папы. Когда он был жив, она намазывала его лицо кремом, а когда он кашлял, растирала его разогревающим бальзамом. Она даже ногти ему сама стригла, делала массажи. Движения при этом у нее были плавные, нежные, прямо как в телерекламах про всякие мази.

      По вечерам женщины собираются на кухне под манговым деревом. А мужчины садятся кружком в сторонке и обсуждают куу де таа[55]. Они все обсуждают и обсуждают, пережевывая одно и то же имя Бабангида[56], как какое-то жилистое мясо, которое все никак не проглотишь. Мужчины полагают, что скоро этого Бабангиду скинут, но вот про это они говорят тихо, потому что мало ли что, вдруг какой-нибудь сабо[57] подслушивает.

      Пока мама спала, я помогала по хозяйству маме Чиненье или тетушке Люси, и они давали мне за это еду. Теперь же, когда мама проснулась, я могу посидеть и послушать соседские разговоры. Мама сказала, что сама достанет еды. Я уж не знаю, откуда и на какие деньги, но вот уже два дня подряд она действительно сдерживает свое слово. Я все еще злюсь на мальчишек, что порезали мой карман и украли деньги. Просто гады гадские – если когда-нибудь поймаю их, им мало не покажется.

      Я сижу возле дверей, в вечернем небе жарит солнце, оранжевое, как Fanta. Занавеска на дверях скрывает меня от беседующих мужчин. Некоторые из них выпивают, время от времени посылая детишек к мадам Роуз за новой порцией пива. Да-да: иногда, злясь на хозяйку, они специально отовариваются у мадам Роуз, а не у Омаличи, потому что выручка Омаличи уж точно осядет в карманах хозяйки. Мимо двери проходит Ифеаний, лицо у него стало какое-то желтушное. Уж не знаю, видит он меня или нет, наверное, не видит. Словно курица, он копает землю голой ступней, ногти на ногах грязнущие. Уже который день Ифеаний мучается поносом, объевшись подаренных мне продуктов. Из-за внука хозяйка повесила на бак с водой замок, чтобы ей самой хватило, – вот мужчины и злятся на нее. Чиненье, наша ближайшая соседка, случайно увидела, как хозяйка подмывала Ифеания, словно маленького. Сейчас двери в ее жилище открыты и можно спокойно разглядеть обстановку. На столе стоят маленький телевизор с кассетным магнитофоном, а на спинке стула висит переносное радио. Комната загромождена

Скачать книгу


<p>55</p>

Куу де таа (франц. coup d’état) – «военный переворот».

<p>56</p>

Ибрагим Бадамаси Бабангида – нигерийский государственный деятель, глава государства с 1985 по 1993 г. Сыграл важную роль в большинстве вооруженных переворотов в стране.

<p>57</p>

Сабо – стукач.