LITMIR.BIZ

Скачать книгу

наблюдается «святой антиинтеллектуализм». Также приводятся идеи современного времени, когда под натиском нацизма из Германии бежал Альберт Эйнштейн, Зигмунд Фрейд, теорию относительности коего заклеймили, как неугодную духу народна, а во время войны погиб первооткрыватель электрона Дж. Дж. Томпсон. Под подобным натиском сталинизма и обвинениями в космополитизме страдали Пётр Леонидович Капица, Матвей Петрович Бронштейн был расстрелян за утверждение о том, что радио изобрели Попов и Маркони одновременно.

      Языковеды обвинялись в расизме и национализме, филологи в причастности к славистам, востоковедам, среди коих Владимир Сергеевич Трубецкий. А лингвистика признавалась не вписываемой в классово-марксистское новое учение, где страдает Николай Марр. В каждом из речей видно, прекрасное знание академика с трудами всех упоминаемых, среди коих также астрономы-геодезисты, математики, биологи – Николай Вавилов, который спорил с отрицателем генетики Трофимом Лысенко, после чего тот умирает в тюрьме спустя проведённые там после этого спора 3 лет. Более того, обвинения в коммунизме в Америке также приводит к подобному отрицательному результату, при этом академик упоминает имена Девида Борма, Роберта Оппенгеймера и снова Альберта Эйнштейна. Но учёный заключает, что и сейчас подобная война ещё продолжается, высказывая заключительную гениальную фразу:

      «Наука всегда была и остаётся самым надёжным способом познания мира и человека, научные открытия всегда будут переворачивать мир с ног на голову, причинять неудобства, ломать или переписывать обычную картину мира и пожалуй, всегда их будет невозможно понять, не разрушив какую-то догму, это значит, что новые знания неизбежно вызывают враждебность там, где мифы и вера интеллекта, а значит там, исследователи неизбежно будут под огнём…»

      Глубину одной только этой фразы можно будет увидеть при описании истории учёного. Однако, возвращаясь в повествование, можно увидеть, что, когда учёный поднимался в свою комнату, он замечает мальчика и щенка, где Малик напоминает отцу о его обещании, произнесённое ранее о том, что он предоставит возможность мальчику презентовать его идею. И поскольку читателю известна история с Кланкеем, становиться понятным состояние Лайонела, который корит себя за то, что история с драконом вновь повторяется, но уже с Маликом. В этой сцене можно ещё раз увидеть вспыльчивость учёного, наряду с пылкостью его нарциссической особенности, вместе с эгоцентризмом, но никак не антропоцентризмом.

      Интересно, что именно в этой сцене Малик один раз допускает себе обратиться к отцу на «ты», когда же он всегда обращался на «вы», что стоит полагать несёт в себе национальную особенность автора, где в семье полагалось обращение к старшим только и только на «вы». Самой обидной становиться цитата:

      «Для вас я только эксперимент, биологическая работа, вы мой творец, но не мой отец!»

      Которая заставляет

Скачать книгу