ТОП просматриваемых книг сайта:
Барды на Камчатке. 2023. Дневники и другие тексты. Татьяна Пучко
Читать онлайн.Название Барды на Камчатке. 2023. Дневники и другие тексты
Год выпуска 0
isbn 9785006251410
Автор произведения Татьяна Пучко
Издательство Издательские решения
За НП хорошо бы действительно ходить с диктофоном, как и за МП, и за М., но неудобно же сказать «стоп, погодите, повторите, я запишу».
Остается только надеяться, что люди не устают повторять одни истории по нескольку раз.
Вот например, история про зеленый контейнер, который стоит у М. во дворе. Как его несколько раз крали в Елизово, как она его находила, как год перевозила в Эссо, устанавливала, красила… Это не контейнер, это памятник воли, упорства и я даже не знаю, чего еще это памятник. Зачем он ей тут?
– Ну, сейчас в нем хранятся инструменты…
Когда она заканчивает эту героическую эпопею, я вспоминаю, что уже слышала ее, и точно не раз, но забыла напрочь.
Надо выкинуть в ноут миллион видео и фотографий с телефона и начать записывать аудио. Иначе я все забуду. А они такие уже хрупкие, эти женщины, которые все еще что-то помнят и готовы этим делиться.
По берегу Уксичана идем с ИГ вверх по течению от музея в сторону Солнечного.
Зацвела спирея иволистная и много еще чего. Какая-то новая лапчатка, горошки, льнянка, тмин, тысячелистник, клевера, ромашка, подорожники; шиповник тупоушковый; в бутонах дельфиниумы.
За науку ИГ отдает мне свои огурцы, два я уже слопала, еще три остаются в пакете на Солнечном.
Когда я выдергиваю последний пук пырея, начинается дождь.
М. говорит – это называется «каэрс» – поймать волну.
Когда мы вечером тащим от НП дверь («Год не могу забрать дверь, боюсь, она ее выбросит, хорошая дверь, деревянная, Штерн еще делал, мастер тут жил такой, немец»), нас догоняет сосед, молодой парень, кладет ее себе на голову и почти бегом заносит на горку, оставляет у калитки. Мы плетемся сзади.
– Были когда-то и мы рысаками. Вот это и называется – каэрс.
Зимний камус, летний камус
7 июля, пятница
– Дарова! А я тебя видела по телевизору. Теперь ты тоже великая, как я.
– Мая Петровна, меня так много раз показывали по телевизору, что я давным-давно великая, привыкла уже, – смеюсь я.
– Ты все-таки скажи Лене, пусть она исправит. Великая! Это Екатерина Великая, Великий Ле-ени-ин.
– Ладно, напишем – «выдающаяся».
– Что это еще, зачем? Напишите просто – хорошая…
МП показывает мне свою работу, инструменты – граненые иглы, нож и чучун, которым сто лет, которые ее отец делал для ее матери. Показывает, как у них в семье скручивают сухожильную нить – не на руке, как давеча корячка в Краевой библиотеке, а на ноге – на ляжке. Показывает фотографии, свой семейный альбом, рассказывает про отца и маму, братьев, детей и внучек. Несколько снимков я бы и пересняла, но постеснялась.
– А почему тут три полоски, а тут две? – я спрашиваю про белые полоски на вышитых «планках» эвенских кафтанов.
– Долго