Скачать книгу

костюм, который он надевал вечером, висит на ручке шкафа. Свежевыглаженный.

      Еще до темноты на электронную почту приходит письмо, подтверждающее собеседование по кредиту. Заодно они хотят разобраться с документами о доходах. Откладываю телефон и, спустившись к нему, объявляю, что теперь моя очередь готовить: омлет с луком и цукини.

      – Спасибо, – бросает он.

      – Но лук я кипятком не обдавал.

      – Спасибо, что приехал.

      – Здесь хорошо.

      Мы оба не голодны и включаем Ментану[7], готового поделиться хорошими новостями о биржевых индексах. Спрашивает, нет ли известий насчет подвисшего платежа: у меня их нет, и он досадливо морщится, не вынимая изо рта зубочистки. Потом в новостях показывают репортаж с «Ролан Гаррос», и мы вспоминаем, как ездили в Рим на Открытый чемпионат Италии, как пристроились на трибуне над Центральным кортом, его Надаля, моего Федерера[8] и бутерброды с колбасой, которые доедали в поезде на обратном пути.

      – А ведь тебе завтра семьдесят два, Нандо.

      – Ишь ты. – И он принимается убирать со стола.

      Около полуночи «рено-пятерка» выезжает со двора. Костюма в его кабинете нет, колода для брисколы раскинута веером на кухонном столе.

      Как-то в воскресенье мы с Джулией были в парке Семпионе[9], и он позвонил мне узнать, как моя мать раскладывает карты, когда гадает, – пирамидой или веером.

      – Вот только ты в это не лезь.

      – Так интересно ж.

      – А ее что не спросишь?

      – Говорит, не надо, поверю еще.

      – И так, и так. В зависимости от того, на любовь гадает или на что другое.

      Джулия расхохоталась: мы тогда уже собирались переезжать в Лиссабон, завести собственный дом.

      Но у меня оставались неосвоенные дома и столы в них. Входя, я искал успокоения в предмете мебели, в безделушке, в виде из окна. Мы называем это потребностью отрешиться. Как будто, отрешившись от торжественности момента, отпугиваем неудачу.

      И сделать это лучше в первые же минуты. Глаза выбирают сами: картину на стене, штопор, пачку сигарет, люстру. Неживое. Живое – никогда. Живое изучают, чтобы понять ходы. Живое – только после того, как вскрыта колода.

      Наутро он завтракает, не присев, чаем и сливовым пирогом. Макает его в чашку и ждет, пока стечет, прежде чем откусить. Поджав губы, обсасывает усы. Потом разводит в воде пакетик обезболивающего.

      – Старость не радость…

      – Нандо?

      – А?

      – Поздравляю. – Я хлопаю его по плечу, он прихлебывает лекарство. – Я тут для тебя вечеринку приготовил.

      Он кривится:

      – Я в Монтескудо еду.

      – Так я с тобой.

      – Точно?

      Не помню, на какой ветке он сидел в тот день, когда схватил инфаркт. Скорее всего, на нижней, самой толстой. Упершись ногой, забираюсь повыше. Гляжу вниз: должно быть, упал он между стволом и ближайшими зарослями сорняков. Потом очнулся, сел за руль и поехал в Римини.

      Отсюда домик в Монтескудо смахивает на каменный ящик:

Скачать книгу


<p>7</p>

Энрико Ментана (р. 1955) – итальянский журналист и телеведущий.

<p>8</p>

«Ролан Гаррос» – стадион, на котором проходят матчи Открытого чемпионата Франции по теннису. Рафаэль Надаль (р. 1986) и Роджер Федерер (р. 1981) – теннисисты, поочередно бывшие первыми ракетками мира. Их пятичасовой матч в финале Открытого чемпионата Италии 2006 года (победил Надаль) считается классикой тенниса.

<p>9</p>

Семпионе – парк в центре Милана.