Игра на понижение. Тайные пружины финансовой катастрофы - Майкл Льюис

Скачать книгу

сместиться влево, пока не оказываются по мою левую руку, и мне приходится выворачиваться, чтобы смотреть на них здоровым правым глазом».

      Во всех своих неудачах в общении Майкл Бэрри винил стеклянный глаз. Ему было трудно расшифровывать невербальные сигналы, исходившие от других людей, а вербальные сигналы он воспринимал порой гораздо буквальнее, чем следовало. «Комплименты у меня выходили все какие-то нескладные, – жалуется он. – Я быстро понял, что, каким бы ни был мой комплимент, результат всегда плачевный». Неспособность вписаться в какую бы то ни было социальную группу Бэрри привык объяснять стеклянным глазом. Глаз чесался, слезился и требовал постоянного ухода. Другие дети не давали ему забыть об увечье. Они все время просили его вынуть глаз из глазницы, но если он поддавался на уговоры, глаз пачкался и выглядел еще отвратительнее, служа поводом для еще более злых насмешек и издевательств.

      Стеклянным глазом Майкл объяснял и другие свои специфические качества. Маниакальное чувство справедливости, к примеру. Узнав, что звездных баскетболистов профи за пробежку штрафуют гораздо реже, чем простых игроков, Бэрри перестал смотреть баскетбол; несправедливость этого вида спорта убила в нем всякий интерес к игре. Несмотря на неукротимый дух соперничества, атлетическое сложение, смелость и хорошую физическую подготовку, он был равнодушен к командным видам спорта. Глаз служил прекрасным оправданием. Ведь большинство командных игр предполагают использование мяча, а юноша с нарушением зрения вряд ли мог рассчитывать на блестящую карьеру в таком спорте. Он отчаянно пытался удержаться в футболе, но искусственный глаз то и дело выпадал, стоило ему столкнуться с другими игроками посильнее.

      Майклу было трудно разделить проблемы психологического свойства и те, которые вызваны его увечьем: он считал, что стеклянный глаз виноват и в первых, и во вторых. Он не мог примириться с предвзятостью судей. Арбитры, закрывавшие глаза на нарушения, доводили его до исступления. Он предпочитал плавание, которое не предполагало практически никаких контактов. Нет товарищей по команде. Нет никаких неясностей. Ты просто плывешь положенное время и в конце либо выигрываешь, либо проигрываешь.

      Он привык почти все время проводить в одиночестве и к 30 годам считал, что у него нет друзей. За плечами остались Школа святой Терезы в Сан-Хосе, Калифорнийский университет в Лос-Анджелесе и Медицинская школа Университета Вандербилта, но за все это время у него ни с кем не сложилось прочных отношений. С двумя людьми, которых он считал своими друзьями и с которыми был знаком в общей сложности 20 лет, Майкл общался по электронной почте и за всю жизнь виделся всего несколько раз. «В моем характере не иметь друзей, – объясняет он. – Мое счастье в моей голове». Жениться, однако, ему удалось дважды. Его первая жена, кореянка, в конце концов перебралась в другой город. («Она постоянно жаловалась,

Скачать книгу