LITMIR.BIZ

Скачать книгу

м, что озеро затягивает и губит заблудившихся путников в своих глубинах, а потом они становится утопцами или чертями.

      Мне больше всего нравились истории о огромных сомах, которые целиком проглатывали скот и людей, рискнувших подойти слишком близко к воде в знойный день. А Анька пищала и требовала рассказать о русалке.

      – Дед Миша!! О русалке! Расскажи о Марильке!!

      Полдень. Жара, зной. Старая нагретая на солнце завалинка.

      – Кыш, мелочь. – отмахивался старик, от верещащей девчонки, набивая табак в трубку.

      – Про Марильку… – жалобно просила Анька, усаживаясь рядом со стариком.

      Я молчал, ожидая что если старый дед разговорится, поддавшись на уговоры моей сестры, то и про сомов и утопцев расскажет.

      – Кхе… Далась она тебе, тьфу нечисть проклятая!

      – Она красивая же?

      Дед сплюнул в траву:

      – Слушать будешь? То молчи! Красивая… Мало кто видел ее и остался жив, а те, кто болтают будто видели – брешут, что мой пес каждое утро.

      Деревня стояла на окраине леса и от нее до озера пешим ходом было пол дня пути, но в том направлении даже охотники не ходили. Зверье там не обитало, обходя «дурные» место стороной.

      Дед кивнул в сторону верхушек деревьев на домами:

      – Близко стал подбираться… Мало корма ему. Вы к окраинам деревни не ходите одни. Ни днем, ни вечером тем более.

      – А днем-то почему? – спросил я.

      Михалыч сощурился:

      – Поживешь с мое – узнаешь. В жару полуденницы шуткуют. Утащат и с концами.

      Полуденницы тоже была излюбленной темой Аньки, но сейчас она очень хотела послушать про Марильку.

      – О чем это я-то… Хм… Мой дед сказывал, что очень давно, когда леса еще не было, озеро было чистым как слеза. И жили люди нашего селенья возле него. Жили в ладу со всеми домовыми, полевиками и грибовиками и прочей не опасной нечистью. Добрый был народ, дружный. Девушки в селении были одна краше другой. Веселые, здоровые хохотушки. Закружат в танце, обвесят венками из цветов и разбегаются, стоит лишь попытаться кого-то ухватить за сочные бока… Работали много. Скот разводили. Рыбачили. Рыбы много было, раков, ракушек, но больше чем надо и не брали. И жила тогда девушка…

      – Марилька!…

      – Кто знает уж как ее звали. – вздохнул дед. – Может и Марилька. Скромная была. Глаза бездонные. Грустная всегда ходила. Подруг у нее не было – девушки сторонились ее, но без причины. Добрая она была. То ежика принесет раненого – излечит. То птичку какую на крыло поставит. Тянулась к ней живность, что говорить… Потом, говорят, забрел в селенье заблудший путник. Он был чужих краев. Говорил не по-нашенски сначала. Потом прижился. Научился. Ну и глядят местные, а сдружились они с Марилькой. За ручку ходят.

      Вот эта часть меня всегда вгоняла в сон, а Аньку, наоборот, жуть как интересовала:

      – И целовалися? – с замиранием спросила она.

      – Наверное и целовалися. – ткнул ей дед в курносый нос. – Ты мелкая еще про такое спрашивать.

      Та насупилась:

      – Ничего не мелкая. Мне шесть лет уже!

      – Ах, шесть! То конечно! – смеялся Михалыч.

      – Дальше-то что было?

      – Ох утомила ты меня уже, ну слушай. Кончилась их любовь в один день. Почему, кто знает. Кто говорит, что он на родину собрался и не хотел забирать ее с собой. Кто – что влюбился он в другую. Разные версии были. Но все к одному – расстались они на берегу того озера. Вечор был. Плакала она, стояла на коленях, но он все равно ушел. Вот с горя и сиганула в воду.

      Анька ахнула, прижав ладошки к лицу. Актриса. Сто раз слышала эту историю.

      Издали донесся знакомый зов.

      – Мамка зовет обедать. – сказал я. – Идем, Аньк.

      – Дед, Миш, не забудь где остановился, вечером придем, да, Яр?

      – Придем, придем.

      – Эх, молоко скисло! – вздохнула мать, заглядывая в банку, вынутую из подпола. – Снова домовой шуткует…

      – Дед Михалыч говорит, что его надо угостить. – важно заявила Анька, болтая ногами. – Иначе будет пакостить. Сахар дать или мед.

      – Вот еще! Самим бы сахару хватило! Яр, ты поел? Сходи к Ольге, у нее утреннее молоко оставалось. Я кашу хотела сварить к отцову приходу.

      Я кивнул.

      Мать выплеснула молоко в помои, которые потом шли на корм свиньям, быстро ополоснула крынку под рукомойником, и насухо вытерев тряпкой, сунула мне.

      Деревня была пуста. Зной загонял всех жителей в дома до самого вечера. Неутомимо пели цикады, наполняя округу звенящим трелем. Яркий пьянящий аромат травы и цветов кружил голову. Расплавленный воздух создавал миражи волн над лугами.

      Я поспешил к дому. Хотелось поскорее нырнуть в прохладу сеней.

      – Теть Оль!! Это Ярик! – открыв дверь прокричал я. – Меня мама за молоком послала.

      Никто не отозвался.

      Может в сарае? Хотя что там делать –

Скачать книгу