Попроси меня. Матриархат. Путь восхождения. Низость и вершина природы ступенчатости и ступень как аксиома существования царства свободы. Книга 4 - Александр Атрошенко

Скачать книгу

более тысячи рублей, да освобождение «проезжих и всякого чина людей от проезжей указанной пошлины» два раза в неделю во время представлений чего-нибудь да стоило казне; а Пётр на «бездельное» бросаться деньгами не любил. Чтобы стать общеполезным, театр Петра был объявлен «всенародным» – общедоступным – и в этом разница его от придворного театра царя Алексея и от школьных представлений академии и ростовской школы Дмитрия Ростовского. «Проезжая пошлина» не бралась, «чтобы смотрящие того действия ездили в комедию охотно»78. Пётр требовал, чтобы театр реальной драмой и комедией, не переходящей в арлекину, воспитывал бы в людях художественное чувство. Ф. Берхгольц рассказывает, что в его время «император приказал сыграть такую пьесу, которая была бы только из трех актов и притом без любовной интриги, не очень печальная и не очень серьезная, и вместе с тем не забавная. За ней должна быть представлена комедия: «Von den armen jungen», т.е. «Georges Dandin». Вебер рассказывает, что Пётр назначал премию актерам, если они представят что-нибудь порядочное, пьесу трогательную, но без любви, всюду вклеиваемой, которая ему надоела, и веселый фарс без шутовства, и не будут игру свою сопровождать крикливыми жестами и напыщенной декламацией.

      Вместе с тем, от театра Пётр требовал художественного служения делу реформы, изображения в пьесах успехов русского оружия, уяснения смысла реформы, заклеймения ее врагов. Это видно из пьес, разыгранных по случаю победы над шведами. Так, при вступлении Петра в Москву после Полтавской битвы в театре была разыграна написанная Кунштом греческая драма: «Александр Македонский и Дарий» с намеками на события при Полтаве. Сестра Петра, Наталья Алексеевна, из всей семьи самая близкая ему по духу, проникнувшись преобразовательными замыслами своего царственного брата, в написанных ею трагедиях и комедиях чаще всего затрагивала события современности. По словам Вебера, брауншвейгского резидента, «царевна Наталья… устроила представление одной трагедии, на которое дозволялось приходить всякому. Для этой цели она приказала приготовить большой пустой дом и разделить его на ложи и партер. Десять актеров и актрис были все природные Русские… Сама царевна написала драму и комедию на Русском языке, взяв содержание их частью из Библии, частью из светских происшествий. В забавной пьесе появлялись в перемешку то арлекин, то обер-офицер, а под конец вышел оратор, объяснивший историю представленного действия и обрисовавший в заключении гнусность возмущения и бедственный всегда исход онаго»79. Как уверяли Вебера, «во всем этом драматическом представлении, под вымышленными именами, представлялось одно из последних возмущений». Не без намека на события русско-шведской войны была возобновлена, по приказу царя, трагедия из репертуара царя Алексея: «Божие унижение гордых, в гордом Израиля унижитель, чрез смиренного Давида и униженном Галиафе» и вновь поставлено «праведное [Божие] в отца-ругателя Авесолома наказание»

Скачать книгу

<p>78</p>

Игнатов С. С. Начало русского театра и театр петровской эпохи. Москва, Театр. отд. Нар. ком. по прос., 1920, стр. 23.

<p>79</p>

Русский архив. №7—8. 1872. Записки Вебера. С. 1424. Вебер с насмешливостью расценивал русские начинания: «Царевна Наталья, еще до отъезда царя, устроила представление одной трагедии, на которое дозволялось приходить всякому. Для этой цели она приказала приготовить большой пустой дом и разделить его на ложи и партер. Десять актеров и актрис были все природные Русские, никогда не бывавшие за границей, и потому легко себе представить, каково было их искусство. Сама царевна написала драму и комедию на Русском языке, взяв содержание их частию из Библии, частию из светских происшествий. В забавной пьесе появлялись в перемешку то арлекин, то обер-офицер, а под конец вышел оратор, объяснивший историю представленного действия и обрисовавший в заключении гнусность возмущения и бедственный всегда исход оного. Как уверяли меня, во всем этом драматическом представлении, под вымышленными именами, представлялось одно из последних возмущений в России. Шестнадцать музыкантов, состоявшие при этом зрелище, были все чисто Русские и играли, как и все другие артисты, без всякого искусства. Несколько офицеров заверяли меня и ежедневные наблюдения подтвердили мне эти уверения, что Русским, как науки, так и музыку, нужно вбивать и преподавать батогами (при чем провинившийся должен лечь на землю, и его бьют шпицрутенами), без чего они ничего усвоить себе не могут. Если у генерала остался какой-нибудь молодой парень, или уже и пожилой, которого нужно обучить полковой музыке, то такого, хотя бы он никогда не слыхивал никакой музыки и не имел к ней ни малейшей способности, отдают на известное время учителю, для первоначальнаго обучения Евангельскому пенью, которое составляет их обычное пенье, менуэтам (Menuet) и проч; если же учащийся в это время ничего не успел, то его бьют батогами, ради исправления, до тех пор и так часто, пока он не научится и не станет играть. Также поступают они и во всех других делах своих и даже в военных упражнениях».