LITMIR.BIZ

      214

      Большей частью моего отцовского состояния я был обязан поразительно высоким прибылям русского филиала «Лаферм» (по значимости всегда превосходившего дрезденский) в первые пять или шесть лет его существования. Этот богатый источник доходов начал иссякать в 1878 году, когда Россия, чтобы поддержать отечественное табаководство, повысила пошлину на импорт листового табака с четырех рублей за пуд до десяти, что должно было отразиться на ввозе посредственных и тем более высококачественных турецких сортов табака. В отличие от других, возникших в последнее время фабрик, как, например, Богданова, братьев Шапшал или Асмолова, которые, верно сориентировавшись в обстановке, нацелились на использование южнорусского табака, В. Штукен упорно продолжал переработку импортного турецкого. Это привело не только к отрицательной динамике прибыли нашей фирмы, но и к снижению качества продукции «Лаферм» относительно сигарет новых, не отягощенных таможенными сборами фабрик, которые работали с отечественным табаком. К тому моменту, когда мой брат Альберт в 1882 году возглавил производство, репутации фабрики был уже нанесен серьезный урон, а объем оборота упал до шестидесяти миллионов сигарет в год. И только благодаря его неутомимой последовательной работе (и сознательному отказу от стремления к прибыли в течение десяти лет) удалось добиться, пожалуй, уникального результата в истории экономики – восстановить полностью обесценившуюся торговую марку. К началу Первой мировой войны петербургская фабрика «Лаферм» с ее ежедневной нормой производства в двадцать два миллиона сигарет была крупнейшей сигаретной фабрикой мира. Но дело всей его жизни, как и все в России, пошло прахом: большевики национализировали фабрику, и она продолжила свое существование под названием «Первая государственная табачная фабрика имени Урицкого».