LITMIR.BIZ

      Я сидел, поставив локти на стол, подперев кулаками подбородок, и мои слегка притупившиеся чувства поначалу восприняли ее как неясный силуэт, расширенный складками просторной юбки или платья из шершавой светлой ткани. Ее большая сумка с длинной ручкой висела на спинке металлического стула напротив меня.

      – Вы играете?

      Я резко выпрямился.

      – Ой, извините, кажется, я вас напугала.

      – Нет, ничего, – промямлил я.

      У нее был странный акцент, наверное, восточноевропейский. Ее распущенные волосы закрывали левую часть лица. Она изящным движением поднесла руку к виску, отвела волосы со лба и, обхватив пальцами густые пряди, закинула их назад, на затылок.

      – Но вы, может быть, предпочли бы и дальше смотреть сны, – продолжала она на почти безупречном французском.

      Я постарался скрыть удивление.

      – Нет-нет. Можем сыграть.

      Она села, немного подтянула вверх широкие рукава своей рубашки с рисунком из стилизованных бабочек и длинных древесных стволов.

      – Ну, смотреть сны – это сильно сказано, – сказал я.

      Она бросила на меня чуть насмешливый взгляд, аккуратно расставляя фигуры по центру клеток.

      – Какие выбираете – белые или черные? – спросил я.

      – Мне все равно. У меня под рукой черные, пусть так и будет. Вас это устраивает?

      Я кивнул.

      – Пять минут на ход?

      – Договорились, – произнес я, выставляя часы и удивляясь ее самоуверенности.

      И поставил пешку на d4. Она не задумываясь подвинула свою на b5. Это был странный ход, и если бы не ее ловкость в обращении с фигурами, я счел бы, что передо мной начинающая.

      – Архаика, да?

      – Скорее редкость, – пробормотал я. – Польский гамбит. Почти забытый.

      – Да, – согласилась она. – Теперь он никому не интересен. После матча Петросян – Спасский в шестьдесят седьмом.

      – В шестьдесят шестом, – поправил я.