LITMIR.BIZ

Скачать книгу

охоты на человека. Итак, один глаз предназначен для ловли, для взятия на мушку, а другой – «дырявый» – для выстрела в упор.

      Как же видит палач-профессионал, убежденный убийца, свою жертву? Выскажем несколько смелых предположений, смелых потому, что представить себе подобный взгляд на человека трудно хотя бы в силу того, что он не дается простым естественным вживанием в образ по системе Станиславского. Это будет сконструированное и умозрительное построение.

      Во-первых, для палача человек – это «материал», который палач должен обработать, или «отделать». Оценивающий взгляд Воланда, направленный на мастера, «извлеченного из лечебницы», устанавливает степень мастерства обработки «материала»: «Его хорошо отделали» (ММ-2. С. 736).

      Во-вторых, палач смотрит на свой материал, то есть на живого человека, который изо всех сил сопротивляется смерти, как на своего противника, или «врага», которого нужно привести в состояние обездвиженности, чтобы лишить его возможности сопротивляться. С этой точки зрения, живая голова на блюде – это образ идеально «отделанного» человека. То есть Воланд, сказав «его хорошо отделали», оценил способность мастера к сопротивлению после «отделки» как почти нулевую.

      В-третьих, живой человек для палача – это материал, который нужно обработать так, чтобы он в итоге стал покойником. То есть создание покойника – это цель палаческого ремесла. Поэтому можно представить, что если убийца что-то и любит в своей жертве, то это спрятанного в живом человеке потенциального покойника, в которого она (жертва) превратится после умелых манипуляций профессионала. Сравним со скульптором, который видит в глыбе мрамора спрятанного там Юпитера. Для скульптора Юпитер – это желанная цель. Настоящий профессионал – убийца смотрит на живого и видит в нем само качество жизни как дефект и изъян, который он призван исправить, ибо, убивая, он наконец-то приводит живого человека в идеальное (разумеется, для палача) состояние смерти.

      В-четвертых, обреченный на смерть, приговоренный не может не казаться палачу смешным, нелепым, глупым и ущербным. На этом строится высокомерие палача, выражающееся в особом палаческом юморе, призванном подчеркнуть абсолютное превосходство палача над жертвой. Этот смех и есть глумление. Смеяться, издеваться, глумиться над жертвой, презирать ее и ненавидеть палачу необходимо, чтобы ощущать свою мощь, праздновать свою победу.

      В-пятых, профессиональный убийца, в сущности, сам принадлежит к миру «теней», сам, будучи живым «мертвецом», не умеет отличать живого человека от покойника, жизни от смерти. Палач изгнан из человеческого общежития, его присутствие в мире людей возможно только инкогнито, поэтому его государственная работа строго засекречена, он всегда находится за чертой невидимой, но абсолютно разъединяющей мир живых людей и палачей. Хозяин застенка, палач, вне пространства своей службы, в толпе людей больше всего боится быть узнанным, идентифицированным как палач. Этот онтологический ужас обитателя преисподней и мира теней перед лучом яркого

Скачать книгу