LITMIR.BIZ

Скачать книгу

моя кончилась и начались бесконечные несчастья. Я был вызван из дома повесткой в ГПУ (17-й отдел по делу СПО), как свидетель по делу Яновича. К этому делу я не имел никакого отношения и связь моя с ним состояла только в том, что я работал в антропологическом отделе Тимирязевского института на Пятницкой и потому иногда бывал у него, а он бывал у меня. По тайному доносу какого-то негодяя (по-видимому, Цингова) меня допросили и так как я не мог указать, кто бывал у Яновича, меня задержали и продержали 3,5 суток в «собачнике» на Лубянке, а потом 21 апреля заключили в Бутырскую тюрьму, где предъявили мне обвинение по статье 58–10. Когда я спросил, что это значит, следователь ответил: «Агитация против Советской власти». «А когда это было?», – спросил я. «Это не важно», – ответил следователь (Изукатуков М.О). «Распишитесь, что обвинение вам предъявлено.»

      «Я расписался и этим закончилось следствие. Мне было объявлено, что я высылаюсь на 3 года в Восточную Сибирь. Никакого расследования и суда не было, никаких судей я не видел, и они меня не видели. Каторжники и убийцы, обвиняемые в преступлениях, имеют возможность сказать что-то в свое оправдание, мне же этого права не дали, не дали также проститься с женой и сыном и полураздетым с 3 руб лями в кармане отправили за 5000 верст в Иркутскую тюрьму.

      Подробности о моей первой ссылке и работе там я могу написать, если суд пожелает ознакомиться, они изложены в некоторых моих заявлениях и жалобах. Я был бы счастлив, если бы нарсуд их востребовал и лично убедился в несправедливости постигшей меня кары. Ответы этих учреждений на мои ходатайства и жалобы имеются в моем деле.

      В Иркутске я работал в клубе ГПУ членом-консультантом Восточно-Сибирского радиоцентра, руководителем художественного радиовещания. Через несколько месяцев меня с группой заключенных перевели в Красноярск, где я также работал на радио, как художественный руководитель радиовещания (прикладываю удостоверение № 114 Красноярского радиоцентра 1932 г.). Я занимался концертной деятельностью в качестве певца и артиста и давал частные уроки музыкальной теории.»

      Мать после переезда в Москву некоторое время работала в школе учительницей музыки или пения. Она дружила с Раисой Федоровной. Отец, когда вернулся в Москву с матерью и мной, с помощью своих друзей выхлопотал для Раисы Федоровны маленькую комнатку для прислуги в 5 кв. м. (тогда это было крайне трудно), где она стала жить отдельно от нас, хотя постоянно ежечасно и ежедневно общалась с нами, составляя как бы одну семью. Она перенесла всю свою нерастраченную материнскую любовь на меня и ее жизнь буквально приобрела новый смысл. Отец, мать и я ей многим обязаны.

      Чувствуя свою ответственность за свою старую подругу, отец делал всё, что мог, чтобы скрасить ее дни, но в 1937 году она умерла после непродолжительной болезни и была похоронена на Дорогомиловском кладбище Москвы недалеко от Киевского вокзала. Это кладбище давно уже снесли ещё до начала войны. Сохранилась фотография начала 20-х годов с изображением отца и Раисы Федоровны на Кавказе в Мацесте, где отец

Скачать книгу