LITMIR.BIZ

Скачать книгу

ательской системе Ridero

      Глава 1 На колокол глядя звонить не научишься

      «Видел ли ты человека, проворного в своем

      деле? Он будет стоять перед царями, он не

      будет стоять перед простыми»

      Притчи Иисуса, сына Сирахова 22,29

      Михаил приехал в Москву в самый тот день, когда Православная Русь молебнами, богослужениями, крестными ходами благодарила Пресвятую Матерь Божию за избавление от ига нечестивых агарян, за небывалую, бескровную победу над царем Ахматом.

      В городе шагу негде было ступить. Москвичи в лучших своих одеждах, целыми семействами стекались на Сретенку, улицу, ведущую от Кремля на Кучково поле. По Сретенке двигался крестный ход. Сам государь, его сыновья, Дмитрий Внук, князья и бояре, окольничие, дети боярские, московские гости торговые и посадский люд шли с пением псалмов за митрополитом и духовенством. Впереди крестного хода, на украшенных дорогими тканями и цветами носилках, плыла Владимирская икона Богородицы.

      Воронцов с горсткой своих людей спешился, и, опустившись на колени, и крестясь, провожал Великую Святыню земли Русской.

      Плыли хоругви, митрополичьи дьяки несли пудовые горящие свечи. А царедворцы все шли и шли. Придворная река протекала мимо гудящим потоком. Михаил снова с отчаяньем подумал, что ничего не сможет добиться тут, что он вообще не представляет себе с чего начинать, и за что браться. В тот же день Воронцов побрел в Земский Приказ, ведавший постройкою крепостей. Говорил с дьяками. Видел и самого боярина Тучко – Морозова1. Голова у тысяцкого пошла кругом. Не только Джованька, Карп Сухой и аристотелевские чертежи легли на плечи Воронцова. Но еще и кони тягловые, кирпич и мужики работные, известь да песок, подвоз леса, топоры и гвозди.

      – А заменить Джованни Ваноцци, либо Карпа Сухого нельзя, – сказал Воронцову боярин Тучко – Морозов, – Знаешь ли ты, тысяцкий, сколько наш великий государь, Иоанн Васильевич у Александра Литовского крепостей и городов побрал? И все нуждаются в починке и восстановлении. Русские мастера – нарасхват! И из иноземных стран велит царь звать и звать, уж не одно посольство послано. Самому Щене было отказано. А ты кто?! А с тебя спросят, раз тебе теперь поручено.

      Так сказал ласково добрейший боярин Тучко – Морозов. И от этих слов у Михаила хрустнули шейные позвонки.

      * * *

      На гостином подворье, где остановился Воронцов со своими молодцами, хорошо пахло жаренной гусятиной, огурцами солеными да укропом. За соседним столом сидели отец с сыном, небогатые дворяне, за другим громогласные новгородцы уплетали расстегай с грибами и кучу вареных яиц. Всего было вдосталь перед тысяцким Воронцовым и пятерыми его людьми, которых он взял из своей тысячи – толковых, испытанных – намереваясь сделать их подручниками на постройке Великих Лук. Но смелые ведрошские рубаки притихли, и не радовались московским разносолам, видя уныние своего тысяцкого. Михаил Семенович молча держал у рта хлебную корку, второю рукою катая мякиш. Он уже прикинул, что завтра из утра отправит на Великие Луки Николку. Николку в тысяче за вертлявость и длинный кусачий язык прозвали Блохой. Но быстрее и сметливее Николки никто не мог исполнить поручений, и за это Воронцов ценил верткого юнца. Николка чижиком слетает на Луки, узнает что там и почем. Расскажет и о Джованьке, и о Карпе Сухом, точно узнает, сколько и чего требуется сейчас для начала возведения крепости. Большака Воронцов решил оставить дневать и ночевать в Земском Приказе. Этот сын зажиточного тверского вотчинника нагловатый и заносчивый, сумеет потрясти дьяков, приглядеть, что бы все нужное без промедления шло на Луки. Клим Иванков отправится на государев Конюшенный двор.

      А сам? Михаил куснул хлеба, потом и катыш задумчиво запихал в рот. Если бы не великая гордость воронцовская, не та гордыня, которую отец Климент убеждал Михаила истребить в себе, навряд ли бы Михаилу пришло на ум во что бы то ни стало повидать Аристотеля. В своём упертом высокоумии Михаил даже помыслить не хотел, что он ничего не сможет понять в чертежах гениального архитектора, что для этого нужны годы и годы учебы, работа со старыми мастерами, талант, наконец.

      Новгородцы шумели, спорили. Спор, видно, разгорелся у них взаболь, пиво развязало языки.

      – Видал! Видал! – неслось на всю горницу, – сын подле государя шел-тца! Да! А внук – подаля!

      – Дмитрий – Великий князь венчанный! – отвечал другой новгородец, бросив лупить яйца, – Венчан на Царство – всё! Перед Богом – то, всё! Вен-чан! Как с невестою кто венчается. Все! По гроб другой жены уже нельзя. И кто теперця Василий – Гавриил?

      Солнце садилось в морок – завтра к дождю, когда Воронцов подъехал к крутым островерхим палатам князей Бельских. Дожидал во дворе. Иван вышел не скоро, но заорал во всю глотку:

      – По-о-обратим!

      Обнялись.

      – Пошли в дом! Нет, – Иван, смутившись, взглянул на гостя, – матушки нет. У государыни… но о тебе она знает. Приедет же…. Пошли на поварню ли, в баню.

      Михаил

Скачать книгу