ТОП просматриваемых книг сайта:
На обочине мироздания. Жан Лавлейс
Читать онлайн.
– Хорошо, что ты не упомянула про стейк из кайманов, которые так любил доверенный капитан, – сказала с робкой усмешкой Исабель, она хорошо помнила, с какой самоотверженностью командир «Роны» лично помогал пассажирам эвакуироваться на шлюпки, откуда их не далее чем через пятнадцать минут подобрал один из эсминцев. В случившейся трагедии не было вины капитана, как и кого-либо еще кроме страшной войны в старом свете, что даже спустя десятилетия после своего завершения продолжала собирать кровавую жатву.
– Доверенный капитан лично разделывал нам с тобою лобстеров за ужином, – возразила в его защиту ребячески Леклер, редкие вольные локоны ее собранных волос норовили коснуться ее открытых плеч и застелить собою милые веснушки на щеках и аккуратном носу.
В скором времени дамы взобрались на холм, что словно в противовес тому, что сразу за особняком Леклеров был застелен пятнами зеленых лугов, был покрыт густым лесом, хотя среди старых стволов, которые еще со времен испанского мандата были провозглашены заповедными, были просыпаны гравийные дорожки. Мари хорошо помнила, как Исабель еще ребенком, фантазируя без злого умысла, уверяла ее, что в лесу живет семейство слонов во главе со старейшим слоном-президентом всех слонов архипелага маркиза Ламберта, хотя таковых здесь и не водилось вовсе.
Иглесиас вдруг восторженно улыбнулась, взглянув прямо на свою спутницу, когда редкие листья кустарников и лепестки цветов коснулись подолов их роскошных платьев. Подруги оставили дорогу и вышли к узкой гравийной тропе, просыпанной вплоть до утеса, будто бы власти Руана сделали это только для них, ведь здесь почти всегда более никого и не появлялось. Мари осторожно вышагивала по тропе вслед за Исабель, что расставив руки с раскрытыми ладонями, касалась жадно колыхающейся листвы кустарников и цветов, неутихающие ветры не позволяли назойливым насекомым тревожить гостей, по странной причине лишь прекрасные бабочки, порхая своими исписанными красками крыльями, иногда навещали утес. Так было и сейчас: Мари, идя аккуратно или скорее даже как-то стеснительно вслед за Иглесиас, завидела редкие пятна нежно-фиолетового у листьев одинокого вереса, что словно бы дрожали, как танцующие медленный вальс языки истлевшего пламени на пепелище.
Наконец, Исабель застыла у самого обрыва, и глазам Леклер открылся неподдельно головокружительный вид на беспредельное чистое море, утопающее в прикосновеньях вечереющего солнца, что розовело и этим оттенком робости окрасило небеса до самого горизонта. Мари стояла в полушаге от подруги, им уже не были видны улицы Руана, их неповторимая мозаика черепичных крыш вместе с неподвижными громадами боевых кораблей под трехцветными флагами пятой республики, лишь в стеклянном глянце прекрасного в своем вековом молчании на сотни километров море проглядывались размытые очертания других островов. Обомлевшая от приоткрывшегося ей полотнища божественного художника Леклер не сразу смогла различить