ТОП просматриваемых книг сайта:
Поцелуй мамонта.
Читать онлайн.Но Оля не понимает, или специально не старается понимать, потому что она решила именно сейчас, пока куют горячо, понять максимум о многожёнстве.
– Ленка, сестлицка дологая, а цто такое «много жёнства»? У моего папы только мама, а ещё Лушка–поломойка, так это что у нас тогда, много жёнства или не очень?
– Мы тут не лекцию читаем, – зло сказала Ленка. – У нас отпевание, поняла!?
– Поняла, – сказала Оля, – но всё равно любопытно.
– Я тебе потом разъясню, – успокоил её Михейша, – потом, отдельно, когда подрастёшь. Малышне это нельзя знать…
2
Выкопали ямку, погрузили в неё гроб. Бросили по горсти песка. Зарыли. Взгромоздили сверху холмик в форме кургана. Воткнули ветку. Обложили венками. Красиво!
– Так положено.
– Помолиться теперь надо и медленно, опустив головы и сморкаясь в платочек, отходить.
– У мэна нэт платка, – сказал Толик.
– Просто сморкайся.
– Ф! Ф! Ф–ф–ф!
– А надо было головой на восток класть, – сказал кто–то запоздало.
– Там не разобрать, – грустно подметила Оля младшая, вспомнив недавнюю картинку цыплячьего раздавления.
– Мы гроб правильно расположили, а с головами они сами как–нибудь…
– А могилку весной подмоет Кисловка, – грустно сказала Оля–Кузнечик.
– Ш–ш–ш, – цыкнул Михейша, – без выводов, я сам уже про это подумал. Теперь поздно. Это будет кощунство над погребением. Над погребениями даже доходные дома нельзя ставить.
– А что так?
– Рухнут! Говорю, что это кощунство.
– А у нас дак…
– У вас дак, а у нас эдак. Нельзя. Только сады можно и то только лет через сто. Понимаешь, души нельзя тревожить, а они летают сто лет. Если дом построить, то сны будут плохие и самоубийства увеличатся…
– А–а–а. А души из них (цыплят) уже выскочили?
– Вроде да.
Хотя какие у цыплят могут быть души. Разве–что цыплячьи.
– Души летают?
– Вроде того.
– Цыплята как пишутся?
– В виде исключения через «ы».
– А душы через «ы»?
– Тут как раз через «и».
Очень странно, что для цыплячьих душ не сделано словарного исключения.
Смеркается.
К поминкам разгульного народу прибавилось. Пронюхали соседские мальчики–рыбаки и пришли на дымок. Никто и не выгонял. Чем больше народу на похоронах, тем значимей покойник. На слышное за версту тонкоголосое песнопение припёрлась растрёпанная и как всегда голодная соседушка Катька Городовая. Она уже взрослая – наравне с Ленкой.
Стояла молча, скрестив руки, и, кажется, не произнесла ни слова, вспоминая не такое уж давнее погребение матери. Задумчиво уминала коврижку, принесённую добрососедской, запасливой, гдечтолежитведающей Ленкой.
В конце поминок был десерт: жевали стебли одуванчиков (в них горькое молоко – самое то для похорон) и дамские