Колыбельная для кота - Сергей Аркадьевич Шелец

Скачать книгу

в подвале десять лет.

      Я за двуногим следом увязался,

      Чтоб полюбил меня в ответ.

      Исчезнув за дверьми, мой человек

      Не знал, что я ему был предан.

      И проскользнув в его подъезд,

      Забрался по ступенькам следом.

      В его квартире так тепло,

      И он сказал, отрезав колбасы:

      "Ну что-же ты, мурлыка кот

      Побудь со мной хоть до весны"

      Я жил с хозяином восемь лет,

      И смерть моя остановилась у окна:

      "Ты был любовью человеческой согрет.

      На этом, милый, все. Пора".

      И ночью я последней, стылой,

      Прижался я к хозяевским рукам:

      "Когда умру, ты над могилой,

      Спой колыбельную котам."

Жизнь имеет смысл.

      Когда тебя любят – жизнь имеет смысл,

      И ты сейчас живешь не зря.

      Но от чего ночами ты не спишь,

      И на балконе куришь до утра?

      Не от того ли, что считаешь ты иначе,

      Сомневаясь в том, что я тебя люблю?

      Ты верностью моею озадачен,

      И с каждой ночью ближе ты ко дну.

      Ты звонишь в три, чтоб обсудить,

      То путешествие, которое напрасно.

      Тогда зачем меня будить,

      Когда с тобою быть опасно?

      Когда тебя любят – жизнь имеет смысл.

      А для тебя имеет смысл ее лишь прожигать.

      Ее несчастную, улику будто смыть,

      Чтоб жизнь мою на 8 лет забрать.

Черный Георгин

      Мама моя – Джони Митчелл.

      Я пел ее песни на трассе живя.

      Сейчас не зима, чтоб прочь ускользнуть на коньках,

      Но я твой малыш, и я плачу,

      Безнадежно тебя потеряв.

      Мой отец – Джимми Пейдж.

      Или Джим Мортенсон, или Джим Бим.

      Папа – я глупый ребенок, и чтобы согреться,

      Я лестницу в небо спалил.

      ***

      Я – грязная душа!

      Лицо для синяков, а вены для морфина.

      Успел познать удары кулаков,

      И ласки взрослых господинов.

      Тебя познал, мой грешный R.

      Твоею стал я Ло, искрою чресел,

      Твоя пощечина как сладкий поцелуй,

      Которую любя и ненавидя мне отвесил.

      Прижав к себе, однажды, ты сказал,

      Что дьявол тебя искушает:

      "Мой мальчик, ты мой героин

      Когда тебя нет, мое тело ломает".

      Среди проклятий бабки и толпы,

      Звучало это для меня молитвой.

      Мой папа! Папочка! Отец!

      Я вырежу на коже твое имя бритвой.

      Каждый раз, возвращаясь от тебя домой,

      Молил Христа о новой нашей встрече.

      Ведь дома страшно, дома я один,

      Родители побоями опять увечат.

      Поможет только героин.

      И даже это вспоминая, плачу.

      Я мог бы стать как "Черный Георгин"*

      Но за молчание я силы трачу.

      Бобби, Роберт, я тебя люблю.

      Но страх в любви как трещина в посуде.

      И мне останется всю жизнь тебя любить,

      Тебе – веревка да осина как Иуде.

      Я делил с тобой душу,будто бы шприц.

      Я тело делил, всецело тебе отдаваясь.

      Я помню дословно, что ты говорил,

      А потом вспоминал, с тобою ругаясь.

      Что было в кармане, с тобою делил.

      Но ты забирал всегда больше.

      Двух мальчиков моря убил,

      Желая свободы побольше.

Падающее дерево

      Я рубил ветви, тревожил плоды,

      Я рубил сук, на котором сидел.

      Я мечтал упасть и прорасти в земле,

      Под которую я лечь хотел.

      Я плод, который может далеко упасть.

      Яблоко от яблони – совсем не далеко.

      И я кричал: "Я не такой, и мне легко

      Принять, что яблоко останется одно".

      Остановись! Ты рубишь на корню,

      Свои традиции, пуская пыль в глаза родне.

      Ты губишь древо, лесоруб в семье,

      И не спасет никто, когда окажешься в беде.

      Смерть в кругу семьи, и званные обеды,

      Я обожаю секс, и кофе с автомата.

      И смерть в объятиях любви.

      Пока вы прокляты

Скачать книгу