LITMIR.BIZ

Скачать книгу

и целями человека, с конфликтом между предписаниями «сверху» и поведением, которое определяется на обыденном уровне «картиной за окном». Оба воззрения могут представлять ценные методологические подходы, с помощью которых можно рассматривать дезертирство как не просто девиантное поведение, но чрезвычайно широкое явление, возникшее при разрыве с прежней системой ценностей и слома не только старого государственного аппарата, но и относительно стабильного и безопасного уклада жизни. Тем не менее необходимо помнить, что уже с 1915 г. бегство из армии и уклонение от призывов достигало впечатляющих размеров. «Духовно-нравственный распад общества в годы Первой Мировой войны, – по замечанию С. В. Ямщикова, – привел к кризису государственности, в том числе ее главного института – армии»[52]. Тектонические изменения в русском обществе 2-й половины XIX – начала XX в. проявились в том числе в массовом дезертирстве. Историк В. П. Булдаков связал вопрос понимания природы солдатского бунтарства с «осмыслением психологии превращения „человека земли“ в „человека с ружьем“ (то есть в вооруженного маргинала)»[53].

      В каждую эпоху в отношениях государства и человека преобладает одна из двух «архетипических социокультурных моделей коммуникации» – «договор» или «вручение себя во власть другого»[54]. Крестьянское чувство безысходности и зависимости от высших сил нашли свое отражение в строках Ф. А. Степуна: «Солдатская вера как была, так и будет все той же: царь приказал, Бог попустил, деваться некуда, а впрочем, на миру и смерть красна…»[55] Абсолютное большинство солдат-красноармейцев – крестьяне, и их менталитет был соответствующим. Исследователь А. В. Посадский выделял в крестьянских настроениях Первой мировой войны мотив долженствования («потому что „надо“»), соответственно, они ждали от правительства исполнения своей части «договора», главным образом – в отношении семей мобилизованных[56]. В исследовании о Первой мировой войне М. В. Оськин сделал важный обобщающий вывод, отчасти применимый и к Гражданской войне: «Дезертирство, за исключением принципиального протеста против войны в силу личных убеждений, есть явление именно крестьянское, так как крестьянин почитает войну не просто за ненормальное состояние человеческого социума, но за такое его состояние, которое выбивает человека из его многовековой включенности в природу как органичной части. Неудивительно, что дезертирство было мало распространено в государствах с высокой урбанизацией»[57]. Последний тезис можно принять с рядом оговорок.

      Война для крестьян принимала обличие Божьего наказания за грехи, служба носила характер религиозного ритуала. Быть призванным или избежать службы – вопрос фатального характера. В частушке начала ХХ в. пелось: «…с судьбой хорошей зародился, и в солдаты не попал»[58]. Представления о государстве-левиафане, присваивающем себе жизни

Скачать книгу