Скачать книгу

гордился им. Нейт уже собирался произнести: «Я так и сказал ребятам, что это выдумка», – но тут его голова дернулась в сторону от хорошей затрещины, отвешенной отцом. Ему показалось, будто его ударили толстенной книгой. Он ощутил привкус крови из рассеченной губы.

      – Того, что ты понимаешь, не хватит, чтобы заполнить малявкину пинетку, – прошипел отец, обдав Нейта зловонным дыханием. – Ты знаешь, что происходит в этой тюрьме, что я вижу там, что мне приходится делать?..

      – Папа, я… – всхлипнул Нейт, чувствуя, как наворачиваются слезы.

      Старик снова занес руку, но вместо того, чтобы ударить, сказал Нейту убираться прочь. Что тот и сделал. Поджав хвост, поспешно выскочил не только из отцовской комнаты, но и из дома. Он бежал, пытаясь сморгнуть слезы, гоня прочь мысль о том, что в горле застрял мерзкий комок стыда, злости и обиды. Ему было тогда двенадцать лет.

      Однако ничего этого Фиге Нейт не рассказал. Он только повторил – нет, ничего этого не было.

      – Значит, просто бред сивой кобылы, – сказал Фига.

      – Точно.

      – Пожалуй, хорошо, что я это узнал, – задумчиво промолвил Фига. – И все же, знаешь, это, конечно, облом, да? Как будто мир лишился капельки волшебства.

      – В мире нет никакого волшебства, Фига. И найди утешение в том, что Риз поджарился до корочки за то, что сделал с этими…

      Нейт уже собирался сказать «девочками», но как раз в этот момент Фига, свернув на Батчерс-роуд, резко нажал на тормоз, и ему пришлось напрячься, чтобы не налететь на приборную панель.

      – Фига, какого черта…

      Но он быстро понял и без объяснений Фиги, в чем дело.

      Прямо посреди дороги стоял белохвостый олень. Самец. Нейт сразу же сообразил, что животное больно. С развесистых шестиконечных рогов свисали полоски окровавленной красной плоти – хотя в этом, как он успел узнать, не было ничего из ряда вон выходящего. Лишь слезающая мягкая шкура. Сейчас, конечно, уже поздновато – в начале сентября самцы оленей трутся пантами[22] о деревья, сдирая бархат. Нет, больной вид оленю придавали мутные слезящиеся глаза, повисшая вниз голова и струйка слюны, стекающая по длинной морде и толстой шее. К тому же животное было очень худым: сквозь шкуру проступали очертания ребер.

      Спотыкаясь, олень бродил по кругу. От одного края дороги к другому он кружил вокруг невидимого центра, и Нейт, несмотря на жаркий день, ощутил пугающую холодную дрожь – потому что, естественно, его мысли вернулись к тем муравьям у Олли в комнате. Кружившим вокруг дохлой мыши.

      Нейт понимал, что одно никак не связано с другим.

      (И все же…)

      Фига медленно выбрался из машины. Нейт последовал за ним, не зная, есть ли какой-либо установленный порядок действий в таких случаях, с которым он еще не знаком. Фига уже расстегнул кобуру.

      Олень, похоже, не замечал их присутствия. Он продолжал ковылять по орбите, пуская пенистые слюни.

      – Нужно соблюдать осторожность, – сказал Нейт. – С этим оленем явно что-то не в порядке.

      Фига кивнул. Тихим голосом – тише,

Скачать книгу


<p>22</p>

 Панты – оленьи рога в период формирования, не достигшие полного ороговения; собственно, именно слезание шкуры, называемой бархатом, – последний этап на пути превращения пантов в рога.