Скачать книгу

батька ждет меня. Я сбегаю по каменным ступенькам и, вооружившись рулевым веслом, усаживаюсь на корму. Мать напутствует отца строгими наказами смотреть за «мальцом» в оба: «Гляди, чтобы не сковырнулся в воду!»

      Хотя с задисенского луга и сошла вода, все же она еще плещется у нашего фашинника21, омывая кроны верб. Паром не ходит, так что мужики с подводами перебираются через реку на старой, проконопаченной вдоль и поперек пузатой лайбе, из которой непрерывно вычерпывают воду.

      Мы двигаемся вверх. Нас обвевает ветер и река чуть-чуть рябит. Нет-нет – да и проплывет доска, горбыль, чурка или скрученная елочка, которой плотовщики связывают бревна – все признаки того, что скоро пойдут гонки. Отец отвечает на мои «отчего» и «почему», перемежая ответы рассказами о службе в Динабургской крепости, о чудаковатых офицерах, о рыжей подполковнице, которую супруг приказал называть не иначе, как «белокурой», о русско-турецкой войне 1877—1878 годов, о сдаче Порт-Артура, о гибели эскадры под Цусимой. На Цусиме отец смахивает слезы, сморкается и, повернувшись к ветру, говорит, вздыхая:

      – Нет… Все у нас не так, как в других державах… Нехорошо, брат, ай как нехорошо!..

      Коптильня Тарновского стоит на высоком левом берегу Десёнки, где река делает крутой поворот к востоку. Ещё издалека приветствует нас пан Ян – высокий, седоватый и настолько загорелый человек, что кажется, что он коптился рядом с нашими колбасами.

      Мы поднимаемся в коптильню. Я держу мешки, а Яны суют в них пахучие, коричнево-румяные окорока, грудинки, гирлянды колбасы разного фасона, от вида и запаха которых у меня текут слюнки.

      Потом Яны курят, толкуя о хозяйственных делах и выражают удовольствие по поводу того, что Пасха нынче и у католиков и у православных приходится на один и тот же день. Было это, по-видимому, в 1906 году.

      Страстная пятница… Хозяйки кончают великую стряпню. Я убираю цветными бумажками образа, а разрумяненная мать суетится около печи, из которой тянет аппетитным, пряным духом – доходят куличи, мазурка22, шафранный торт. Кажется, обещают они быть удачными, потому что мать, хоть и озабочена, но по всем признакам довольна.

      От соседок нет отбоя. Как только посетительница открывает дверь, мать, показав на печь, шипит пугливым шепотом: – «Шшш!.. Не стукай!

      Соседки заглядывают – кто за советом, кто отвести душу по случаю того, что пригорел кулич, кто из любопытства: «Какой-такой торт состряпала Иваниха?», «Как выкрасила яйца?». Кто приходит рассказать, какую пасху приготовила исправничиха, а кто – занять пасхальных специй.

      – А вот у попадьи кулич!.. – заходится от зависти бедная соседка. – Толстый как колода! Одного изюму в нем, надо думать, больше фунта. Пекут и крутят! Крутят и пекут!

      – Банкуха23, а не кулич! – поправляет авторитетно тетка Ольга, которая нагляделась у господ в Риге чудес кулинарии.

      – Нехай себе крутят! – добавляет

Скачать книгу


<p>21</p>

Фашинник – 1.) связка хвороста, используемая для строительства (укрепления) дорог по топким местам, 2.) дорога, проложенная по болотистым местам и выстланная связками хвороста.

<p>22</p>

Мазурка – пирожное, сладкая лепешка продолговатой формы из миндаля, с орехами и пряностями.

<p>23</p>

Банкуха – традиционный торт банкуха из Свислочского района Беларуси. Полный цикл приготовления занимает около семи часов. Для теста требуется около шестидесяти яиц. Каждый желток подается по отдельности. Пекут банкуху на березовых поленьях. Готовят и специальное веретено. По очереди на протяжении четырех-пяти часов одна хозяйка крутит веретено, вторая – поливает его тестом. После выпекания торт выкладывают на подушку или рушник. Сам торт благодаря особенной технологии выпекания чем-то похож на елку: если его разрезать, можно увидеть и «годовые» кольца, как на срезе настоящего дерева.