Скачать книгу

к работе, и Павлову захотелось крикнуть: «В атаку!» – но он вовремя вспомнил, кто командир.

      Водители, однако же, не спешили. Они группками стояли на тротуаре в тени дома.

      – Егорыч! – окликнул одного из шоферов Прокушев.

      На зов обернулся мужик в коричневой кожаной куртке.

      – Чего шумишь? – проворчал он.

      – Ехать надо!

      – Ехать! Вам бы только разъезжать! Отрастили бензобаки!

      Егорыч подошел к бригаде, поздоровался со всеми за руку, спросил, кивнув на Павлова:

      – Волка взяли?

      – Сорока привел. Кандидат наук, – сказал Прокушев, хитро щурясь на водителя.

      – Я еще не кандидат. Я еще только пишу! – сказал Павлов.

      – Ну-ну… Не кормит наука? – спросил Егорыч. – Посмотрим, что ты там напишешь. Здесь у нас не филькина грамота. Здесь работа.

      – Ладно, Егорыч, поехали!

      – К богу в рай! – проворчал водитель и пошел заводить.

      – Где Вова-то? – крикнул Прокушев.

      – Бегу, бегу! – сказал Круминьш, медленно вышагивая к машине.

      * * *

      Шоферу Николаю Егоровичу Крутикову недавно исполнилось сорок восемь лет. Это был невысокий, худой и довольно ворчливый человек. Ворчал он постоянно: и дома, и на работе, и даже когда ходил в гости. Людей, не знающих Крутикова, поначалу это ворчание смущало, но кто знал шофера хорошо, воспринимал его воркотню как чиханье или кашель.

      Свою пожилую машину шофер любил. Она для Крутикова была предметом одушевленным. Он и относился к ней, как к самому близкому человеку, с которым прожиты вместе долгие годы. Шофер мог беседовать со своей старушкой, гладить, чувствуя ответную теплоту металла, а во время заливки бензина ему слышалось, будто машина урчит и чавкает.

      Автозаправочные он называл питательными пунктами, а столовые, наоборот, заправками. Крутиков любил переносить на людей технические термины. Если у человека был большой живот, шофер говорил: «Отрастил бензобак», если у кого-то был насморк, значит, «насос забило», а в случае переломов – «баллон полетел».

      Вообще от Крутикова можно было услышать о машинах гораздо больше хорошего, чем о людях. Он так и говорил:

      – От машины ничего плохого ждать не приходится. Если она тебя подвела – сам виноват. Значит, где-то ты ее подвел. А человек – это сложный механизм. От него любой выхлоп ожидать можно.

      Даже сны Крутикову снились автомобильные. То машины перед ним вальс танцевали, то несли его в облаках, а один раз приснилось, будто он женится на своем автофургоне.

      В зале регистрации красивая женщина с глазами, как зажженные противотуманные фары, спрашивала:

      «Согласны ли вы, Николай Егорович Крутиков, взять в жены машину-автофургон за номером…»

      Крутиков хотел было ответить «да», но вдруг вспомнил, что уже женат. Женщина с фарами вместо глаз задумалась, машина загудела, и сон кончился.

      И все же работать с Крутиковым было удобно, и бригадир ценил это.

      *

Скачать книгу