Скачать книгу

по их мнению, возрождать потерянные виды. Это можно сделать с помощью генной инженерии, они уже изучают вопрос. Их интересуют лохматые мамонты. И саблезубые тигры.

      Почему-то меня сажают далеко от Сильвии. По соседству сидит технооптимист. Он объясняет, что современные технологии перестанут казаться странными, когда поколение, родившееся до их появления, состарится и перестанет на что-либо влиять. То есть умрет, думаю я.

      Он говорит, что те, кто сейчас переживает, будто человечество утрачивает некоторые вещи безвозвратно, скоро умрут, а после этого уже никто не будет жалеть о потерянном: все будут помнить только о достигнутом.

      Мне кажется, в этом ничего хорошего нет, ведь тогда человечество может развиться совсем не в ту сторону, а вернуться к прежней жизни будет уже нельзя.

      Он не обращает внимания на мои возражения, продолжает перечислять все, что он и ему подобные сделали, чтобы изменить этот мир, и как они еще его изменят. Мол, у нас будут умные дома, скоро все будет подсоединено к интернету и так далее и тому подобное, и не останется уже в мире ни одного человека без соцсетей. Он спрашивает, какая моя любимая соцсеть.

      Я отвечаю, что не пользуюсь соцсетями, потому что чувствую себя белкой в колесе. Нет, даже не белкой, а подопытной мышью, которая давит на рычажок и не может остановиться.

      Вкусняшка за лайк! Вкусняшка за хейт! Кушай, кушай, моя хорошая!

      Он смотрит на меня, и я понимаю, что он видит во мне человека, пытающегося помешать будущему. «Ну если вам кажется, что вы сможете и дальше ими не пользоваться, удачи», – говорит он.

      Сильвия потом рассказывает, что с ее стороны стола было еще хуже. С ней рядом сидел парень в куртке с утеплителем Gore-Tex и рассуждал о трансгуманизме, о том, что скоро мы все сбросим свои бренные оболочки и станем частью единого цифрового организма. «Они жаждут бессмертия, но не могут прождать десяти минут в очереди за кофе», – говорит Сильвия.

* * *

      В группе по медитации новенький; он рассказывает, как жил в монастыре. Мол, там потрясающая атмосфера и это уникальный жизненный опыт. Марго смотрит на него. «В монастыре только приезжие что-то чувствуют, – говорит она. – Сами монахи не ощущают никакой особой атмосферы». Я смеюсь. Ничего не могу поделать; мне смешно. «Сядьте прямо», – осаживает меня Марго резким, как удар кнута, тоном.

* * *

      Кажется, своими пробежками и разъездами я окончательно убила колено. Ночью оно разболелось так, что не давало мне спать. Бен настаивает, чтобы на этой неделе я сходила к врачу. Но прежде я осаждаю его расспросами. «А если это подагра?» – «Это не может быть подагра», – отвечает он. «А артрит? В таком возрасте бывает артрит?» Он качает головой. «Артрит бывает совсем у пожилых, и им не заболевают резко».

      Ночью мне снится, что я в супермаркете. Играет ужасная супермаркетная музыка. Яркий свет безжалостно бьет в глаза. Я шагаю по проходам, ищу выключатель, но никак не найду. Просыпаюсь с чувством разочарования. А ведь раньше я во сне летала.

* * *

      По

Скачать книгу