LITMIR.BIZ

Скачать книгу

возможность предупреждения и быстрой ликвидации пожаров, не является преступным результатом, включается в само преступное деяние – в нарушение правил по противопожарной безопасности[94]. Затем В. Д. Меньшагин, соглашаясь с В. Н. Кудрявцевым, указывает, что в «формальных» преступлениях результат неизбежно следует за совершением действия и потому нет необходимости его специально доказывать.

      Это последнее положение является совершенно правильным. Но в таком случае нарушением, например, военно-транспортной обязанности следует считать не только действие (бездействие), но и его результат.

      Правильно пишет В. М. Чхиквадзе о таком «формальном» преступлении, как разглашение государственной тайны, предусмотренное ст. ст. 1 и 3 Указа Президиума Верховного Совета СССР от 9 июня 1947 г. «Об ответственности за разглашение государственной тайны и за утрату документов, содержащих государственную тайну», что «разглашение здесь одновременно является и действием и преступным результатом»[95]

      Деление преступлений на «формальные» и «материальные» неизвестно закону и судебной практике. Нельзя согласиться с утверждением М. Д. Шаргородского, будто Верховный Суд СССР считает необходимым подобное деление преступлений. Только два примера из судебной практики Верховного Суда СССР фигурируют обычно в качестве иллюстрации к этому утверждению. Первый – определение Судебной коллегии по уголовным делам Верховного Суда СССР от 20 апреля 1946 г. по известному делу Л. «…статья 179 УК РСФСР карает нарушение указанного в ней запрета независимо от того, повлекло ли оно вредные последствия или нет…»[96].

      Но о каком последствии говорится в данном определении? Речь идет о самоубийстве Ю. ядом, который незаконно хранил обвиняемый Л. Такое вредное последствие, действительно, лежит за составом незаконного хранения ядов, предусмотренного ст. 179 УК. Оно учитывается лишь при индивидуализации наказания как отягчающее ответственность обстоятельство. Но это определение вовсе не признает самое хранение яда безвредным, беспоследственным преступлением. Ущерб незаконного хранения ядов носит нематериальный характер и заключается в нарушении установленной в СССР системы обращения с ядами, и к тому же он следует немедленно за самими действиями (бездействием) лица: хранением, несдачей яда, его покупкой, кражей и пр.

      В одном из своих определений Верховный Суд СССР указывал, что требование установить сумму убытка фабрики, причиненного выпуском недоброкачественной продукции, противоречит смыслу Указа Президиума Верховного Совета СССР от 10 июля 1940 г., поскольку Указ не предъявляет такого требования, а предусматривает прямую ответственность исключительно за выпуск недоброкачественной продукции и за выпуск продукции с нарушением стандартов.

      Это определение также не подтверждает того, что Верховный Суд СССР придерживается

Скачать книгу