Сто бед (сборник) - Эмир Кустурица

Скачать книгу

совсем небезопасно – приходилось выбирать: говорить или есть. Что предпочесть: добрый кусок или слово? Считается, что слово, но мысль склонна к блужданию, а голод способен лишить слова! Хоть и говорят, что думать лучше на пустой желудок, к моему отцу это не относилось. Он редко испытывал голод, что никак не отражалось на ясности его высказываний. Он давно овладел искусством разговаривать с набитым ртом. И его спасало нежелание произносить банальности, перечислять все свои невзгоды. Так что он не сбивался в своих рассуждениях.

      – То есть умереть на море – это преимущество?

      – Преимущество – жить на море! И следовательно, там же умереть!

      – Насколько мне известно, мертвому плевать, где он умер! – вставил я, вмешиваясь в разговор.

      – Ты прав, Алекса! Плевать!

      – Ну-ну, шли бы вы со своими придирками! Все равно, были бы мы сливками общества – жили бы на берегу моря!

      «Новое понижение температуры. Столбик термометра показывает минус тридцать три градуса. 1971 год стал самым холодным; накрывающая нашу страну ледяная волна идет с Украины и продержится еще как минимум неделю…» – с такого сообщения радио Сараева начало свой дневной прогноз погоды.

      – А эти скоты по-прежнему ничего не делают! – горячилась Азра, пока Брацо дремал на диване.

      Я смотрел, как дышит отец, и размышлял о том, возможно ли, чтобы он сдулся? Как камера футбольного мяча!

      «Дышит или не дышит? – думал я. – Дышит. Не дышит. Дышит. Не дышит…»

      На сей раз я не чувствовал необходимости вскакивать со стула, даже при виде неподвижной отцовской груди.

      Следующие нескольких секунд я вновь безучастно следил за его грудью. Мать мыла посуду, а у меня вдруг почему-то началось сильное сердцебиение.

      – Приложи руку к моему сердцу, – попросил я Азру.

      – Ничего страшного, ты молодой и здоровый. У тебя есть лыжи. Пойди покатайся.

      Что-то заставило меня оторваться от раскаленной добела печки и выйти из дому на мороз. Как будто это я был влюблен в Сибирь, а не отец. Спускаться по улице Авдо Ябучице с ее изгибами, змеящимися до самого военного госпиталя, – полный бред. Азра говорила, что выданные профсоюзом лыжи – «последний писк моды». Я сильно вспотел, пока надевал ботинки и застегивал крепления, и теперь лез вверх по склону, к дому Лазаревичей. Я и не думал поступать как все и карабкаться по обледенелой лестнице. Но достаточно мне было услышать пронзительные крики и увидеть мальчишек с нашей улицы на санках, на коньках, на лыжах – кто как мог, чтобы в мгновение ока изменить свое решение. Я не любил оставаться в стороне.

      На моих глазах двое мальчишек, самых младших, на полной скорости скатились с горы и въехали на лестницу. От страха или от удовольствия они вопили:

      – Разойдиииись! Поберегиииись!

      Им удалось избежать столкновения и обогнать мчащихся перед ними санников и лыжников.

      Сердце мое готово было выпрыгнуть из груди! Разве я могу сдрейфить? Я, как Жан-Клод Килли[12], придал

Скачать книгу

<p>12</p>

Жан-Клод Килли – французский горнолыжник, олимпийский чемпион 1968 г.