LITMIR.BIZ

Уже Владимира Святого епископы величают царем и самодержцем, говоря ему: «Ты поставлен от Бога». Лука Жидята так поучает народ: «Бога бойтеся, князя чтите: мы рабы, во-первых, Бога, а потом государя». Та же мысль звучит и в рассуждениях митрополита Никифора об отношении власти духовной и светской и в его поучении Владимиру Мономаху: «Князья избраны от Бога; Он царствует на небесах, а князю определено царствовать на земле» (Цит. по: Соловьев С. М. Соч. Т. 2. С. 74–75, 79).

Это путь спасения России и русского православия. Это путь симфонии властей, в которой государство добровольно признает своим долгом воцерковление и связывает себя с церковью узами по образцу соединения неслиянного, неизменного, нераздельного и непреложного, выражаясь метафорически (см.: Зызыкин М. В. Патриарх Никон. Его государственные и канонические идеи. В 2 т. М., 1995. Т. 1. С. 327).

Надо сказать, что обряды и формулы избрания русских патриархов были почти полностью скопированы с византийских; в этом явственно видно закрепление канонических прав византийского императора за русскими великими князьями и царями.

Русские князья и цари сначала приобрели право участия в выборе и низложении высшего иерарха церкви (митрополита и патриарха) и местных епископов. Позже установили порядок, при котором государь обыкновенно призывал известных ему кандидатов и из их числа избирал одного по своему усмотрению. В дальнейшем митрополиты, по-видимому, назначались без соборного участия. Позже, при введении патриаршества, порядок выбора патриарха был следующий: царь избирает несколько кандидатов, тайно запечатывает в воск их имена и пересылает свитки церковному Собору для избрания по жребию. Иерархи не знают имени избранного ими патриарха, так как свиток без вскрытия и объявления имени отсылается к царю. Таким образом, такого рода процедуру сложно назвать выборами, это скорее завуалированная форма царского назначения. Наконец, цари инициируют принятие церковного законодательства, вступают непосредственно в решение обрядовых и догматических вопросов, например по поводу борьбы с ересью жидовствующих. По учению Грозного, главная задача государственной власти есть религиозное воспитание подданных, так как государственная власть имеет, кроме всего прочего, еще и духовные цели (см.: Владимирский-Буданов М. Ф. Обзор истории русского права. С. 175).

Здесь очень важно подчеркнуть, что православие в качестве государственной религии России прежде было воспринято и учреждено государством, а потом навязано народу. Поэтому каждый из митрополитов, а потом патриархов, существовал и действовал под князем или царем: церковь как общественный институт никогда не противилась светской власти. Противились отдельные ее представители, впоследствии ею же осужденные, противились раскольники, еретики, но не церковь.

«Разумные люди полагают, что Петр не успел бы провести свои реформы, если бы имел дело с более опытным духовенством, которое пользовалось в народе большим уважением и умело бы располагать общим мнением в свою пользу» (Брикнер А. Г. История Петра Великого. М., 1996. Т. 2. С. 242).

Царь обезглавил русскую православную церковь после смерти патриарха Адриана в 1700 г., оставив патриарший престол незанятым и создав органы временного управления церковью. Это было очень важное решение Петра на пути к еще большему укреплению самодержавия, ибо сильный и мужественный патриарх еще мог бы противодействовать светской власти. Во всяком случае, в истории есть такие примеры.

Органы государственно-церковного управления в допетровское время представляли собой церковные приказы (патриарший разряд, приказ церковных дел, патриарший двор) и монастырский приказ, который был учрежден Земским собором 1643–1649 гг. для суда над самими церковными властями. Дела такого рода были изъяты из ведомства большого дворца (см.: Владимирский-Буданов М. Ф. Обзор истории русского права. С. 204).

Духовный регламент был составлен в 1719 г. под руководством епископа Феофана Прокоповича и под личным надзором Петра.

См.: Духовный регламент// Законодательство Петра I. M., 1997. С. 544.

В литературе описан случай, когда царь, присутствуя на собрании церковных иерархов, обнаружил их желание иметь патриарха. Петр вынул из кармана Духовный регламент и голосом, не допускавшим возражений, произнес: «Вы просите патриарха, – вот вам духовный патриарх». Другой рукой он извлек из ножен кортик, ударил им по столу и, обращаясь к недовольным, добавил: «А противомыслящим вот булатный патриарх» (цит по: Павленко Н. И. Петр Великий. М., 1998. С. 553).