LITMIR.BIZ

Скачать книгу

и депутат словацкого парламента, написал еще одну статью, в которой воскурял фимиам Гитлеру. Для Пия XII все это было неприемлемо. Ему пришлось смириться с наглым неподчинением Войташшака и других представителей словацкого духовенства, которые вошли в состав национал-социалистического правительства вопреки его воле, но на этот раз чаша терпения переполнилась. Он исключил имя монсеньора Ференчика из списка придворных прелатов Его Святейшества[3]³⁵, тем самым подав четкий сигнал другим словацким священникам: с такой публичной поддержкой нацистов Рим мириться не будет.

      Бюро получало из Словакии всё новые данные. Особое внимание привлекло сообщение иезуита из города Гринёвы³⁶, который описывал Словакию как «нацистскую колонию, в которой три четверти промышленности находится в руках нацистов. Пятьсот вагонов с мукой пропали, никто не знает где, в то время как мы едим только черный хлеб. В столице хлеба нет уже три дня». Он также сообщал, что Словакии «пришлось принять десять тысяч молодых немцев (из гитлерюгенда), которым запрещено входить в церкви, даже если они были воспитаны “в христианской вере”. Эти молодые люди ведут себя заносчиво. Когда они маршируют, то должны петь эти строки: “Иисус был сыном еврея, а матерью его была Мария Кон”». Марией Кон, упоминаемой в песне, была героиня еврейского сопротивления Марианна Кон.

      Далее иезуит писал: «В нацистских школах Христа рисуют жалким евреем, а советник по немецкой пропаганде проводит лекции о том, как нейтрализовать и свести на нет влияние Церкви. Премьер-министр Тука хотя и причащается каждый день, но превратился в слепое орудие в руках немцев. Достойные люди все больше отстраняются от участия в общественной жизни и управлении, тогда как священники-отступники, масоны и другие темные личности приобретают все больший вес в государственной сфере и получают заоблачные оклады свыше 40 тысяч крон в месяц. Вступление Словакии в войну сильно взволновало население, особенно если учесть, что эту войну объявил священник»³⁷.

      В одном из своих докладов это отмечал и Бурцио, описывавший не только атмосферу страха, но и явное отвращение, которое вызвал у многих католиков тот факт, что Тука и другие явные союзники нацистов по-прежнему отправляли таинства.

* * *

      В сентябре 1941 года, на исходе лета, ситуация ухудшалась с каждым днем. Редакции католических газет опечатывали, журналистов, в том числе главного редактора «Католицки Новины», арестовывали. По указанию из Берлина журналистов и репортеров в тюрьмах допрашивали с пристрастием³⁸. Средства массовой информации существовали в условиях жесткой цензуры, которая терроризировала католических журналистов. Менялся и сам язык прессы. Например, такие термины, как «неоязычество» или «неоязыческий дух», заменялись на «мировой дух». Было запрещено цитировать папские энциклики, особенно те, в которых речь шла об ошибках современного человечества³⁹. Выступления Святого отца также находились под запретом, особенно те, в которых он

Скачать книгу