LITMIR.BIZ

Скачать книгу

похорон была расписана до мелочей. Петропавловский собор готовился принять в свою усыпальницу почившего наследника престола, великого князя Георгия Александровича Романова. Место его погребения – по левую руку от августейшего отца, императора Александра Третьего. Отпевание совершит столичный митрополит Антоний, проводить цесаревича в последний путь явятся, быть может, заграничные родственники Семьи: смерть царственной персоны заставляет всколыхнуться все генеалогическое древо.

      Михаил предполагал, что европейская родня, хотя бы дальняя, появится на церемонии; ее отсутствие означало бы нарушение традиций, да и пышность церемонии поблекнет в глазах общества, а это приведет к возникновению кривотолков и сплетен. Все королевские дворы Европы были связаны между собою династическими браками, и Россия не была исключением; по господствующему мнению, именно это обстоятельство способствовало сохранению мира и стабильности на континенте… Что ж, заблуждения насчет родственных чувств свойственны человеческой натуре и мешают видеть реальную картину.

      Оказалось, что Бурбоны не приедут в Петербург поклониться ушедшему, не появятся в Петропавловском соборе у царских надгробий. Французские головорезы расправились со своим Людовиком, чтобы прачки управляли государством. Головорезы и безумцы! Как будто отрубленная на Гревской площади голова несчастного короля была чем-то большим, чем отступной взяткой революционных комиссаров буйствующей парижской черни: «Хлеба и зрелищ!»

      Англичане с их верностью традициям – вот пример для Европы. Королевский двор крепок своим фундаментом – конституцией: одно усиливается другим. Такая конструкция и России подошла бы, но Ники и слышать об этом не желает. Единовластие – наиболее подходящая форма правления для подданных короны, видящих в царе Божьего наместника. Разубеждать Николая в этом – несусветная глупость и государственное преступление. Аликс тоже в этом уверена.

      Михаил не разделял уверенности брата и невестки. Он, правду сказать, и в роли монарха себя не мыслил, и становиться русским самодержцем отнюдь не желал. Жизнь только открывала перед ним, двадцатилетним, свои врата, и нынешнее положение на семейной сцене его устраивало вполне. Он стремился к свободе, не ограниченной жесткими рамками дворцового этикета, в том числе и к свободе мысли. А свободомыслие не входило в строго очерченный круг интересов Семьи: от него попахивало бунтарством и расшатыванием основ. А само сравнение родного абсолютизма с британской конституционной монархией в пользу последней и есть расшатывание основ.

      Михаил думал иначе, но мнение свое держал при себе: делиться им с Ники было бессмысленно, это привело бы к недопониманию, а возможно, и конфликту между братьями. Да и мать, вдовствующая императрица, относилась к островному опыту с подозрением, устройство мелких, рассыпанных по всему континенту монархий было ей ближе. А Михаил видел в родственной английской монархии несомненный пример

Скачать книгу