LITMIR.BIZ

      25

      Данте А. Божественная комедия. Ад, XIII. 22 и след. Интересно, что представления о древовидности человека дают знать о себе и в русском «языковом сознании». Жизнь человека, заметил однажды Г. Гачев, можно представить как путь от животного к дереву. В ребенке-дитяте больше говорит животное: «Дитя ест и боится, что его съедят. Сам утроба и только из утробы – боится опять в утробу попасть… Дети любят животных, растения начинают любить позднее… И, собственно, путь человека от заинтересованности животным – к интимному сочувствию с растением. Старики-садоводы… а мертвые – трупы (труп по-болгарски, старославянски – “полено”, “дерево”). Вот и получается, что жизнь человека – путь от животного к дереву: когда мал – при-землен, от нее пружинит и отталкивается – катится самоходный животик. А растет (недаром это слово от “растения”) – тяготеет быть взрослым – по-рослью. А как пошел в рост – так и деревенеть начал: медленнее движения, на одном месте все чаще; старик же – так вообще прирастает: словно человек живет-живет, кружит-кружит, но круги все теснее, которыми ходит, ýже, словно точку себе выискивает навечно прикрепиться. И прорасти. И так и есть: зарывается как зерно в борозду, в могилу – на пророст» (Гачев Г. Жизне-мысли. – М.: Правда, 1989. – С. 25).