Скачать книгу

ногах сапожки,

      А в ушах серёжки.

      На сапожках —

      Лак, лак.

      А серёжки —

      Бряк-бряк.

      По своему экзистенциальному ужасу эти стихи не уступают Иннокентию Анненскому.

      Здесь из псевдофольклорного лада высовывается и кажет свою насурьмлённую рожу ад: самая главная мифическая гадина: цивилизация.

      Тут всё звенит, трясётся и пляшет на манер вавилонской блудницы или Саломеи с головой Иоанна Крестителя.

      Платье новое на ней,

      Стоит тысячу рублей.

      Да полтысячи тесьма,

      Золотая бахрома.

      Вот этой самой тесьмой с золотой бахромой можно удавиться, даже не дочитав кошачью, рассказанную в стихах, детскую историю.

5

      Человеческий дом всегда сводится к следующему:

      Мне коза сейчас сказала,

      Что у нас тут места мало.

      Так всё было, будет и есть, Самуил Яковлевич.

      Пока стоят на земле дома, будут стыд и кутерьма.

      Пока есть квартирный вопрос, будут боль и понос.

      Будут одни Мармеладовы, Михалковы и Кончаловские.

      Будут одни собачьи конурки да дачки на Рублёвском шоссе.

      Будут города Глуповы.

      Будут Собакевичи и Коробочки.

      Будут Свидригайловы.

      Но Свидригайлов-то понял под конец: истинный дом – банька с паутиной и тараканами.

      А когда поймут нынешние?

      Никогда.

      Всяк, у кого есть жилплощадь в бараке или в сталинке, похоронил себя там заживо.

      Прав Батай: могила – прототип всякого обиталища.

6

      Сколько раз в детстве я мечтал убежать из дома родителей?

      Сто, сто и ещё сто раз!

      Но никогда не думал убегать в какой-то другой дом.

      Всегда хотел убежать только в цирк.

      Потому что цирк – не дом.

      Потому что цирк – антидом.

      Вагончики.

      Брезент.

      Тряпки какие-то.

      Кочевники.

      Лошади.

      Ослики.

      Нищие пожитки.

      Полуголые девушки.

      Шпагоглотатели.

      Канатоходцы, жонглёры, клоуны.

      А укротителей я не любил и всегда ждал, когда на них прыгнет тигр.

      И сожрёт.

7

      Я жил с разными людьми и в разных домах, но в любом из них запрещалось летать не только летучим мышам, но и бабочкам.

      Да они бы и не захотели там летать!

      Только один дом был наполнен мотыльками, комарами и капустницами.

      Но это был не дом, а сквот: Кан-Кун.

      А в домах – ни-ни.

      Какие-то взрослые грозные пацаны и накрашенные хамские дамочки ловят всех бабочек и на иглы насаживают.

      И под стекло помещают для эстетического благообразия.

      И на стены дома вывешивают.

8

      И вот снова Маршак:

      Мой дом для вас всегда открыт!

      Здесь у меня столовая.

      Вся мебель в ней дубовая.

      Вот это стул —

      На нём сидят.

      Вот это стол —

      За ним едят.

      Какая цивилизованность!

      Какое сучество!

      Не хочу ваших стульев и столов.

      Не

Скачать книгу