ТОП просматриваемых книг сайта:
Мы еще полетаем. Ольга Владимировна Яворская
Читать онлайн.Название Мы еще полетаем
Год выпуска 2022
isbn
Автор произведения Ольга Владимировна Яворская
Жанр Юмор: прочее
Издательство Автор
Семен Васильевич закрыл глаза и, продолжая кашлять, попытался хоть как-то развернуться к тумбочке, где стоял ингалятор. Болезнь душила и мучила его уже не один десяток лет. Проклятая бронхиальная астма, а к ней еще и стенокардия, и пережитые два инфаркта, и гипертония, а сейчас еще и аритмию какую-то нашли!
– Тьфу, тьфу, тьфу, – отплевывался он в голубую пеленку. Кое-как дотянулся до ингалятора и жадно вдохнул лекарство. Затем в кармане нащупал спасительный нитроглицерин, быстро засунул таблетку под язык и застыл, продолжая сидеть на полу, в ожидании чуда…
Через несколько минут чудо произошло: дышать стало легче, сердце отпустило. Семен Васильевич открыл глаза и остановил свой взгляд на стене со старой фотографией в деревянной рамке, с которой смотрел на него жизнерадостный бравый офицер со своей молодой красавицей женой Верой. Им тогда было-то всего ничего – почти по двадцать лет. 1961 год – Гагарин в космосе, освоение целины, огромные стройки, великая страна восстанавливалась после войны. А они, молодые строители коммунизма, встретились на одном из парадов и… сразу полюбили друг друга. Быстро почти друг за другом родились дети – два сына и дочка. И жизнь прожита не зря, вся в трудах и заботах, и вспомнить есть что, но какая-то боль постоянно продолжает щемить сердце. Нет, не та, от которой спасаешься таблеткой. А другая, засевшая где-то глубоко-глубоко внутри, которая не дает свободно жить, которая никогда не отпускает, не дает радоваться в полную силу, не оставляет ни на минуту. И что это за боль? Как будто недоделал что-то в жизни, как будто важное пропустил что ли, или как будто мог бы что-то исправить, но рукой махнул и задвинул в дальний ящик. А годы-то уже не те, чтобы что-то переделывать и исправлять в своей жизни. Через неделю юбилей – восемьдесят лет!
– Тьфу, – опять плюнул Семен Васильевич. – Что за радость – восемьдесят лет? Вот если бы сорок опять, когда он еще орлом был! А сейчас-то чего праздновать? А дети готовятся! Какой-то сюрприз, говорят, готовят! Чушь! – продолжал ворчать он. Сердце отпустило. Он постарался вдохнуть полной грудью побольше воздуха в легкие и наконец-то сделал маневр – поднялся с пола и медленно побрел на кухню.
– Вера, ты где? – хрипло позвал он. – Вы что, все сквозь землю провалились? Чаю нальет мне кто-нибудь?
Дом был большой, его гордость! Строили вместе с сыновьями. Все, как в давние времена. Как он хотел, чтобы вся семья жила в большом доме! Невесток сыновья выбрали тоже на радость: умелые, трудолюбивые. Старший сын с семьей живет за стеной, средний занял второй этаж. А дочка Иришка с мужем построились рядом. Зять тоже с руками мужик оказался. Всем миром и осилили. Старшие внуки и правнуки поразъехались по стране: кто работать, кто в университетах учиться, а младшенькая Любушка, Иришкина внучка, – радость и отрада для них всех. Всего пять годков, а умничка получилась не по годам. Называть Любой не хотели: старое имя, говорили, не модное, но дед настоял.
– Имя Любовь никогда не устареет, – постановил Семен Васильевич на семейном совете. – Будет Люба, и все тут! Народу в доме много. Есть и Вера, и Надюшка, внучка от старшего сына, а Любовью еще никого не назвали!
Так и оставили Любашкой. Побаивались деда, не хотели спорить, да и лишнего инфаркта никто не хотел. Пусть лучше Люба, чем гнев деда. И она как-то почувствовала его сразу. Когда еще грудничком не спала, плакала, несли к деду. Только на руки к нему попадала, сразу затихала. Вот и сплелись они с ней – не разлей вода. Нянек никаких не надо. Везде вместе. И в лес, и на речку, и учить на велосипеде кататься, и самое вкусненькое только для нее. Как будто жизнь обновилась у старика, и боль – та, которая глубоко-глубоко пряталась, как будто бы притупилась…
Вдруг входная дверь с шумом отворилась, и на пороге появилась пропащая жена с Любушкой.
– Где вас носит? – накинулся было дед. – Никого не дозваться….
Но Любаша с разбегу уткнулась ему в коленки:
– Дедуля, дедулечка, мой любименький, – залепетала она, протягивая ему букетик весенних цветов. – Мы с бабушкой в церковь ходили. Сегодня же воскресенье. Тебе отец Сергий поклон передавал. Говорит, что ждет тебя.
– Чего он меня ждет? Сказал же ему: неча мне там делать, – смягчая голос, прокряхтел старик, прижимая к себе свою Любоньку. – А вы, девки, как хотите, так и делайте. Меня слушать никто не хочет.
– То-то и не хочет, – отозвалась жена, – что доброе слушать надо, а не тебя. Сидишь, как леший в доме, только болезни свои считаешь. К Богу надо идти, а ты в аптеку норовишь за новым лекарством.
– Чего завелась-то при ребенке? Аль плохо помолилась? Как будто не из церкви явилась. Так и норовит уколоть, так и щиплет, как гусыня.
Гусыня не гусыня, а Вера хоть двумя годками младше мужа, но шустрая старушка оказалась. И дети на ней всю жизнь были, и дом весь, и хозяйство, и на работе в передовиках была. Как раньше бегала и везде успевала, так и бегает до сих пор. Сердце, конечно, прихватывает – не молодая, но только валидолом и корвалолом спасалась,