LITMIR.BIZ

Скачать книгу

тогда об этом генерале Михайлове, что он – человек, должно быть, со странностями, но невредный.

      И еще, подходя к казарме, вспоминал он, как здесь переживал обстрел, первый раз в своей жизни, настоящий обстрел настоящими снарядами.

      Это случилось в середине октября, часов около семи утра, когда он брился, готовясь, напившись чаю, идти в дружину, где как раз в этот день должны были приводить к присяге молодых ратников.

      Он брился не спеша, как обычно, когда вдруг загремело страшно вверху где-то и кругом и чуть не вылетели рамы в его комнате. Потом еще и еще, раз за разом… Он вскочил было, но так как обрил только правую щеку, сел добриться и чуть не порезался – до того волновались руки. Он не сомневался, что это – настоящее, такое же самое, как и там, на фронте.

      Денщика у него не было, – не хотел брать, – и в дверь к нему, не постучав, вбежала квартирная хозяйка Марья Тимофеевна, непричесанная, полуодетая, растерянная.

      – Что это? Николай Иваныч? Кто это может?

      Орудийные выстрелы раздавались один за другим так часто, рамы так крупно вздрагивали, что едва слышно было ее, хотя она кричала.

      – Обстрел! – крикнул ей Ливенцев. – Десант, должно быть, немецкий… Вообще непонятно…

      Она помогла ему надеть боевые ремни поверх шинели. Он переставил предохранитель своего браунинга на feu[1].

      Марья Тимофеевна была старая дева, жившая квартирантами; по годам, пожалуй, немногим моложе его. Но теперь, непричесанная, неумытая, полуодетая, растерянная, испуганная, она показалась ему гораздо старше. Она как-то вся посерела от испуга; даже волосы ее, распущенные по плечам, обыкновенные русые волосы, какие могли бы быть у всякой Марьи Тимофеевны, стали как будто светлее.

      Она бормотала:

      – Вы же поберегитесь, Николай Иваныч!.. Вы же поосторожней, пожалуйста!.. Не дай бог несчастья!.. Вы же смотрите!

      И он обещал ей, усмехаясь:

      – Буду, буду смотреть!.. Изо всех сил буду…

      И выскочил на улицу.

      А на улицах, на балконах, стояли такие же, как Марья Тимофеевна, полуодетые, иные и совсем в одних рубашках, с накинутыми на плечи одеялами, женщины, непонимающе жались одна к другой и слушали – слушали зычный разговор своих крепостных орудий с чужими пушками.

      Когда проходил мимо Ливенцев, они кричали ему:

      – Послушайте! Кто это? Что это такое?

      Он отвечал уверенно:

      – Это – немцы! Это всё немцы!

      И быстро шел дальше, думая: «А может быть, и не немцы? Может быть, это бунт какой-нибудь, например во флоте, как было в девятьсот пятом году…»

      Трамвай не действовал. Не было видно ни одного вагона.

      Из переулка вырвался извозчик, испуганно хлеставший лошадей.

      – Эй, дядя! – крикнул Ливенцев. – В казармы Белостокского полка!

      Извозчик отозвался, не остановившись:

      – Рублевку! Скорее только!

      Ливенцев добежал и сел, а извозчик кричал ему:

      – И то это потому я только, что в ту сторону мне домой ехать!

      И, продолжая хлестать вожжами лошадей, оборачиваясь,

Скачать книгу