LITMIR.BIZ

      Дневник художника

      Константинопольский дневник художника Алексея Грищенко при его жизни его жизни был опубликован дважды. Первое издание вышло весной 1930 года в парижском издательстве Quatre Vents на французском языке под названием «Два года в Константинополе». Роскошно изданный фолиант помимо текста, отпечатанного на великолепной веленевой бумаге, также содержал репродукции сорока акварелей художника с видами Константинополя и факсимильно воспроизведённых в технике пошуара известной мастерской Д. Жакоме. Выход этого издания стал своеобразным продолжением грищенковской выставки, посвящённой Константинополю, которая проходила в 1929 году в парижской галерее Дрюэ. Второе издание увидело свет через 31 год. В Мюнхене, в издательстве «Днiпрова хвиля» под названием «Мои годы в Царьграде. 1919-1920-1921» был опубликован переработанный украинский перевод дневника.

      В отечественной литературе, как это не покажется странным, дневник до сих пор практически неизвестен. Отчасти причиной тому послужило имя самого художника, ещё и сегодня остающееся малоизвестным даже специалистам. Несмотря на довольно значительный след, оставленный им в московской художественной жизни 1910-х годов, – не только участием в выставках «Бубнового валета», но и целой серией ярких докладов о языке современной русской живописи и её связях с наследием Византии, с одной стороны, и с западными традициями, с другой, – работы художника того времени, дошедшие до нас, в буквальном смысле можно перечесть по пальцам. После его неожиданного бегства из Москвы летом 1919 года все находившиеся в квартире художника полотна достались студентам Вхутемаса. Смыв изображения, они использовали их в качестве основы для своих собственных работ. В результате из ранних работ Грищенко сохранилась только одна картина в фондах Третьяковки, ещё три – в коллекции Русского музея и несколько полотен в провинциальных собраниях.

      Французское издание вышло ограниченным нумерованным тиражом и в российские библиотеки не поступало. Его выход в свет был отмечен в парижской прессе, книга получила хорошие отзывы, но оказалась абсолютно незамеченной русской художественной колонией. Грищенко совершенно не стремился к установлению контактов со своими бывшими московскими коллегами. Таким образом, книга осталась фактом по преимуществу французской художественной жизни. Отсутствие упоминаний о ней в эмигрантской прессе привело к тому, что её название выпало и из всех многочисленных отечественных публикаций по «русскому Константинополю».

      Подготовка украинской версии дневника началась в конце 1950-х годов по инициативе старого знакомого художника – украинского художника и критика Святослава Гординского. Оригинальный текст находился у художника – несколько тетрадей с аккуратными записями, сделанными по-русски¹. Однако карандаш, которым пользовался автор, в отдельных местах сильно стёрся, и расшифровка текста требовала времени и определённых усилий. Кроме того, и в предыдущем, парижском издании автор вовсе не стремился воспроизвести его буквально. Довольно большие фрагменты были написаны художником позже специально для этого издания. С их помощью он смог уточнить свои мысли и наблюдения, точнее расставить нужные ему акценты, обобщить те положения, которые в дневнике были лишь намечены. Оригинальные дневниковые записи в этом случае использовались в качестве исходного материала для работы, и их публикация не могла бы дать того представления об образе города, которое возникло в сознании художника и которое он стремился донести до читателя. Поэтому для мюнхенского издания было решено взять за основу французский перевод 1930 года. Сразу же после выхода книги в свет несколько её экземпляров попали в Советский Союз, где, по условиям того времени, осели в спецхранах центральных библиотек. Таким образом, и это последнее, вышедшее при жизни автора, издание не помогло возвратить «константинопольский» дневник художника отечественному читателю.

      Вырезка из газеты Candide от 3 февраля 1931 (С. 3) с рецензией на книгу А. Грищенко «Два года в Константинополе» (Париж, 1930)

      Размышления, которыми автор делится с читателем, как и внутреннюю мотивацию всей этой, с таким трудом поддающейся объяснению поездки из голодной Москвы через раздираемую гражданской войной Украину в захваченный и поделённый войсками стран Антанты древний город невозможно понять без учёта тех идей и настроений, которые владели русским обществом, а точнее – интеллектуальной элитой обеих столиц в середине 1910-х годов. Грищенко был в числе наиболее активных участников столичной художественной жизни. Без него не проходил ни один из многочисленных тогда диспутов, на которых отвергалось искусство Запада, «опошляющего наши и восточные формы и всё нивелирующего»², и провозглашался путь «к первоисточнику всех искусств, к Востоку»³. Невероятное оживление первых

Скачать книгу