LITMIR.BIZ

Скачать книгу

соломой сальные от теплой свиной шкуры руки.

      Верховой отправил кабана с пешими немцами в ту сторону, куда мы шли, а сам, повернув лошадь мордой к нам, улыбнулся (у него оказались белые зубы) и милостиво проговорил:

      – Rauchen!

      Он просил у нас закурить, показывая это своими длинными худыми пальцами. Старшина услужливо свернул цигарку из остатков махорки и, оставив край бумаги незаклеенным, протянул этот полуфабрикат немцу. Тот со снисходительной улыбкой, будто забавляясь, и в то же время брезгливо, послюнявил бумагу, заклеил и тут же прикурил от своей зажигалки. Он нас явно осчастливил.

      Когда, повернув к нам круп лошади, он пустился тихой рысью прочь, мы переглянулись и только тогда по-настоящему поняли, что произошло.

      Недалеко от соседнего села (оно уже все было на виду в сероватой дымке) нам встретились окруженцы с пропусками немецкой комендатуры. В селе, оказывается, и комендатура.

      «Говорите, что идете из-под Ямполя, с окопных работ», – советовали нам. Что-то у этих счастливчиков слишком веселые глаза. Не провокация ли? По оживившемуся лицу старшины я понял, что и он решил испробовать свое счастье – ему, может быть, и поверят. А куда мне с белыми и мягкими руками интеллигента! Впрочем, дело не только в этом.

      А интендант? Он совсем слаб, этот пожилой квелый человек. Наверное, заболел. Ему добраться бы до соломки, отлежаться хорошенько. Выходит, остаюсь один. Совсем один. Стою минуту на дороге, докуривая цигарку, смотрю на медленно удаляющихся недавних попутчиков. Нельзя сказать, чтобы на душе было спокойно.

      Подамся в другую сторону. Лучше всего в леса. Брянскими лесами, говорят, можно добраться до Сухинич, а то и до самой Москвы.

      …Сколько уже дней и ночей, как я один-одинешенек. Хорошо, что есть ночи. Хорошо, что есть одинокие домики. А лучше всего, что есть на белом свете добрые люди.

      Дождь хлещет. То взвоет до угрожающего протяжного шума, то чуть опадет, шурша стремительно-ровно и умиротворяюще. Теперь мне не страшно. Я под стогом. Добираюсь руками до сухого сена, стоя зарываюсь в него спиной и начинаю чувствовать тепло. Вытираю сеном озябшие, не очень послушные руки и ищу в самом далеком надежном кармане баночку с заветной щепоткой махорки. И бумага сухая тут. Скручиваю маленькую цигарку (останется еще на одну), накрываюсь ватником и прикуриваю. Затяжка, еще одна – что может быть в мире лучше этого? Но могу ли здесь ночевать? Кто мог бы подумать, что в Середине-Буде, с ее веселыми белыми домами и зеленью, теперь лагерь для пленников. Выстрелы-то доносились оттуда или со станции Зерново. То-то встречные боялись смотреть в ту сторону. Да, поскорее убираться с этих мест. А где еще те леса?

      Дождь затихает. Вылезаю из стога, жалея оставленное там тепло, отряхиваюсь. Темень сырая и неприступная, но я должен идти. Ступаю осторожно, не вынимая рук из теплых карманов. Уже не замечаю, как дождь то набирает силу, то снова затихает. Вдруг под ногами что-то проваливается, скользит, падает, и в то же мгновение ноги, я весь куда-то лечу, погружаясь в холод. Вода. Яма с

Скачать книгу