Скачать книгу

памфлета»91. Аргументы Дёблина изложены в письме Рудольфа Леонхарда:

      В обвинительной речи и в дальнейшей дискуссии Дёблин отстаивал иной творческий подход, выступая за роман, показывающий судьбы людей как развитие их личностей. Он упрекал Бехера за пренебрежение развитием персонажей, их судьбами, за использование для политической и научной пропаганды явно сырого материала и, прежде всего, за отсутствие художественной обработки92.

      «Суд», в конце концов, оправдал Бехера, сочтя, что он использовал романную форму не злонамеренно, а всего лишь неумело. Мнение Брехта как председателя суда не было отмечено, однако он несомненно говорил о необходимости осуждения автора, чей роман показал, «как (даже эстетически) великолепный материал может быть испорчен использованием устаревших художественных форм и, прежде всего, ассоциативной манеры письма»93. Позиции, занятые в этом споре, станут лейтмотивами будущих разговоров Беньямина и Брехта.

      Участие Брехта в «суде» «Группы 1925» вполне могло обсуждаться в разговоре между Асей Лацис, Райхом и Беньямином 6 декабря 1926 года, сразу по приезде Беньямина в Москву. «Я рассказал [Асе Лацис] о Брехте», – записал Беньямин на первой странице своего «Московского дневника», и похоже, что друзей Брехта, Лацис и Райха, интересовали именно личные дела Брехта, потому что Беньямину было особо нечего рассказать о его творчестве, в то время ему практически неизвестном38.

      Карола Неер на берлинской радиобашне. 1926

      Следующая встреча Беньямина и Брехта состоялась приблизительно в 1927 году на банкете после выступления актера Людвига Хардта. Присутствовали Хардт, Брехт, Клабунд, Карола Неер, Беньямин – пришедший с Клабундом и Неер – и Сома Моргенштерн, рассказавший в 1974 году об этой встрече в письме Гершому Шолему. Моргенштерна нельзя назвать надежным свидетелем, но его рассказ вряд ли является и полностью выдуманным. Спор показателен для полемики о Сталине и Троцком, а также как свидетельство изменения политических взглядов – в первую очередь Брехта. Моргенштерн пишет:

      Я уже рассказывал Вам, что встречался с Беньямином впоследствии. Это произошло в Берлине после выступления Людвига Хардта, конечно же, известного Вам и оцененного по достоинству. После спектакля я пошёл с ним ужинать, там были и другие люди, среди них Брехт, Клабунд и его очаровательная жена Карола Неер, которую через несколько лет заманят в Москву и замучают. Я уже познакомился с Брехтом, также благодаря Людвигу Хардту. В то время он был еще не так знаменит. Его можно было встретить в Берлине в богатых еврейских домах, где он исполнял свои баллады, аккомпанируя на гитаре. При таких обстоятельствах я и услышал «Легенду о мёртвом солдате» в его изумительном исполнении, почти столь же хорошем, как у часто выступавшего с ней Людвига Хардта. Не помню точно, какой это был год, но в центре всеобщего внимания было дело Троцкого. Тогда Троцкий уже жил в ссылке в Турции 39.

      В ходе вечера – а вечера с

Скачать книгу


<p>38</p>

Беньямин В. Московский дневник. С. 15. Через два с половиной года Беньямин прочтет только «Трёхгрошовую оперу» и «Баллады» (несомненно, имеются в виду «Домашние проповеди») – он не мог прочесть их во время поездки в Москву (см.: Беньямин В. – Шолему Г. Письмо № 648 от 24 июня 1929 // GB III. S. 469). Гэри Смит также обращал внимание на запись в дневнике, но, тем не менее, придерживался датировки знакомства маем 1929-го (см. Smith G. Afterword / Benjamin W. Moscow Diary. Cambridge (Mass.), London: HUP, 1986. S. 139).

<p>39</p>

В этом Моргенштерн ошибается: действительно, Троцкий был отправлен в ссылку в Сибирь 16 янв. 1928 г., то есть до смерти Клабунда, но в Стамбул он прибыл только 12 февр. 1929 г.