LITMIR.BIZ

      Елена Анатольевна бросилась на защиту сына.

      – Как вам не стыдно! Он чуть не убился! А вы железкой его попрекаете!

      – Железка-то две тысячи уе стоила. Это минимум! Уж как ее Михалыч облизывал, как берег! Передал, что новенькую! Иди, на тебе, на готовое! Ишь, деловые, «железка», – уперла руки в боки Ира.

      Елена вскипала. Видно, этот нарыв зрел в семье Прошкиных-Тарасюков очень давно. Разбитая машина стала последней каплей. Сын встрял, наивный.

      – Мам, не надо. Сам виноват.

      – Виноват. Завиноватили прямо. Нет, я им сейчас все выскажу!

      Сашка потянул мать.

      – Мам, люди кругом.

      И правда, из палат вышли больные, подтянулся медперсонал. Но Елену Анатольевну было уже не остановить. Сказывался утренний бокальчик красненького.

      – Да что ж за люди такие! Только о деньгах думают!

      – Да уж такие мы люди, что приходится копейки считать. Ребенка растим, внучку, и твою между прочим! – Ира Тарасюк в карман за словом не лезла.

      Елена Анатольевна тоже внакладе не осталась.

      – Да если б Танька ваша не забеременела, может, Сашка бы в институт поступил!

      – Мама! – будто впервые видя мать, побледнел Сашка. И тут же посмотрел в испуге на жену.

      У Таньки губы сжались в одну нитку. Сашка попытался загладить вину за мать, за себя, за тачку, обнять жену. Но та вырвалась.

      – Так это вы нам одолжение сделали, – протянула Ира. – Да кто б он был, Сашка?! В семью приняли! Небось не к себе в однушку взяла! К нам пришли! Еще плохие мы ей, сына ее обидели! Жалеет она его! Да ремня на твоего Сашку не хватило! Безотцовщина!

      Елена Анатольевна замерла, казалось, зазвенел вокруг воздух.

      – Жив его отец! Ясно? Жив-здоров! И не вам чета! – выпалила она в запале страстей.

      Сашка первым отвис:

      – Мам, ты что? Батя же давно…

      То, о чем Елена Анатольевна так долго молчала, вдруг вырвалось, словно само собой, без ее участия:

      – Да не Прошкин тебе отец, господи.

      – А кто? – по-детски спросил Сашка.