Мерцание зеркал старинных. Я рождена, чтобы стать свободной - Светлана Гребенникова

Скачать книгу

на меня и хладнокровно заявил:

      – Я слишком долго терпел его оскорбления. Да-а-а, я родился и вырос в деревне и, может, недостоин какого-то особенного отношения. Но знаешь, моя дорогая жена, человеческого отношения достоин каждый! А я человек! И я устал! Ты можешь называть это как угодно: жестокостью, злобой. А я тебе так скажу: сильный выигрывает битву, а слабый падает и остается на земле. И вот в сражении, которое он затеял, победу одержал я!

      Он вышел и прикрыл за собой дверь, оставив меня наедине с отцом, который снова пострадал по моей вине…

      Папа был очень бледен, губы сжаты, руки подтянуты к подбородку. Его поза говорила о том, что всё тело опять сковало невидимыми проволоками, они буквально связывали его, больно впиваясь в каждую клеточку. Господи, неужели это сделала с ним я?!

      Я не знала, как мне попросить прощения, и горько плакала, стоя на коленях.

      – Папа, папочка, – позвала я, – папочка, ну пожалуйста, скажи хоть что-нибудь!

      Отец приоткрыл глаза и попытался что-то сказать. Я так обрадовалась, что буквально прильнула головой к его груди, пытаясь разобрать слова, но вместо них до меня донеслось лишь бессвязное мычание, и он снова провалился в беспамятство. Ничего не оставалось, кроме как ждать прихода доктора, который, возможно, сумеет как-то поправить его состояние, совершит чудо. Отца перенесли в его комнату.

      В дверь постучали, вошел доктор. Он осмотрел больного, пощупал пульс, поочередно поднял веки. Я с тревогой ждала.

      – Вы ступайте сейчас, барышня, идите: ваше присутствие мне мешает. Окончив осмотр, я с вами побеседую.

      Я вздохнула, поднялась с колен и обреченно побрела к двери. У меня не было больше сил смотреть на то, что стало с отцом.

      Я вышла и увидела Федора. Он облокотился на стену, и его душили рыдания.

      Взглянув на меня, он тихо произнес:

      – Наташа, верь мне. Я не монстр… не чудовище…

      Он хотел еще что-то сказать, но не сумел: его тоже хватил удар. Могучее тело сползло по стене, а губы скривились в какой-то жуткой гримасе. Я не подошла: жалости к нему не было в моей душе. И вдруг поняла, что с этого дня, с этой самой минуты больше не могу любить его.

      …До сих пор для меня остается загадкой, почему я тогда не прекратила всё разом, почему продолжала жить с ним?.. То, что происходило между нами в дальнейшем, мало поддается логике. Я, которая никогда не терпела над собой никакого насилия, почему-то не смогла одним махом остановить это адское колесо, которое начало стремительно раскручиваться, подгоняя нас всех к трагической развязке…

      Проходя мимо Федора, я вдруг услышала, что за дверями детской плачет моя дочь. Ее надрывный крик разносился по коридору, и я поспешила к ней. Кормилица взяла Софийку и приложила к груди, дочка сразу успокоилась и довольно зачмокала. Я отошла к окошку, ожидая, пока малышка насытится, и грустные мысли вновь захватили мой разум.

      Мне очень хотелось увидеть Дарью Леонидовну, мерзкую гадину, которую и женщиной-то назвать нельзя. «Как она могла так поступить?! Нашла кому козни

Скачать книгу