На орбите судьбы - Наталья Антарес

Скачать книгу

источника дохода, кошмар вокруг нас стал практически осязаем, но в этом, по-моему, и заключалась главная подлость героина: чем прочнее наркоман подсаживается на иглу, тем меньше внимания он уделяет окружающим его вещам и людям. Моя квартира превратилась в притон, причем, сегодняшний контингент разительно отличался от недавней компании «мажоров». Все были какие-то грязные, неопрятные, с сожженными венами и язвами в местах уколов, прежних разговоров о несовершенстве бытия и убожестве мироздания среди них больше не звучало: приполз, вмазался, залип, вот и все общение.

      Мы со Стасом последовательно продали все, что только можно было продать, но дозы росли, а более или менее ценное имущество таяло на глазах. Ко мне постоянно наведывались не то сотрудники коммунальных служб, не то судебные исполнители, требовали оплатить долги по квартплате и угрожали выселением. Обоснованно испугавшись, что мы можем остаться без жилья и от некуда деваться въедем в ее однушку, мама Стаса погасила часть задолженности, ей я тоже подписала какую-то бумагу (на тот момент я находилась в настолько невменяемом состоянии, что содержание этого непонятного документа запечатлелось у меня в памяти лишь бессмысленным набором убористых печатных букв), и набеги коммунальщиков временно прекратились. Однако, свято место пусто не бывает, и взамен к нам нагрянули наркополицейские.

      К концу четвертого года употребления мы из-за нереальной дороговизны даже самого разбодяженного героина перешли на дезоморфин, и перед глазами блюстителей порядка предстала жуткое сборище «крокодиловых» наркоманов, в антисанитарных условиях передающих по кругу один единственный шприц. Я только что укололась и соображала довольно четко. Визит полиции у меня особого изумления не вызвал, а вот столь своевременное отсутствие Стаса почему-то очень удивило

      Статью, по которой меня судили, меняли несколько раз. Содержание притона переквалифицировали в хранение с целью сбыта, а затем и просто в хранение. Три года условно и принудительное лечение – это был необъяснимо гуманный приговор, но, жаль, в тот момент я придерживалась совсем иных понятий о гуманизме и когда судья честно предложила мне реализовать свое право на последнее слово, я открытым текстом попросила дать мне уколоться.

      ГЛАВА II

      За время нахождения в стационаре ко мне не пришел ни один посетитель. Родственников у меня в столице не было, а друзья –наркоманы (абсурдное выражение по сути своей, дружба и наркомания – понятия изначально такие же несовместимые и взаимоисключающие, как лед и пламя) обходили данное заведение десятой дорогой. Возможно, среди решивших «омолодиться» платников и присутствовали знакомые мне лица, но за три месяца наши пути ни разу не пересеклись, так как, пройдя краткий курс очищения крови, окрыленные наркоманы в темпе делали отсюда ноги и на всех парах неслись к барыге.

      Нельзя сказать, чтобы мне было обидно за свою ненужность, хотя, иногда у меня в сердце что-то и ёкало при виде

Скачать книгу