Привет privet, народ narod! Собрание маленьких сочинений - Татьяна Москвина

Скачать книгу

я с удовольствием выпью в Италии.

      Очень уж у нас активизировалась деятельность дурацкого демона по имени «иностранец Василий Фёдоров». Помните первую главу «Мёртвых душ» Гоголя, когда Чичиков приезжает в город? «Попадались почти смытые дождём вывески с кренделями и сапогами, кое-где с нарисованными синими брюками и подписью какого-то Аршавского портного; где магазин с картузами, фуражками и надписью “Иностранец Василий Фёдоров”…» Вот этот иностранец Василий Фёдоров теперь вовсю определяет стиль нашей жизни. Бурно и рьяно, гораздо эффективней, чем во времена Гоголя. Чего стоят хотя бы названия станций метро, сплошь дублированные на латинице, и объявления остановок по-английски в общественном транспорте. Это всё наш иностранец Василий Фёдоров придумал – для удобства настоящих, полноценных господ – иностранцев.

      Конечно, это не вчера началось. Мечта, что наденешь джинсы (фрак, цилиндр и т. п.) – и ты уже почти как гражданин волшебного мира, давно с нами. Хотя уже нет никакого волшебного мира. Просто удивительно, с каким упорством подделываются формы западной цивилизации при полном игнорировании её сути. Как будто замена простодушного кофе с молоком на пижонское «американо со сливками» принесёт непременное счастье.

      И американо, как правило, дурной, и сливки-то дрянь порошковая. От нашего кофе с молоком мы ничего не ждали, знали точно: дадут пойло, так и давали пойло. И теперь дают пойло, только сопровождённое жалкой претензией на «всё, как у людей». Прикрытое, точно срам – платочком, иноземным названием.

      Надену тишотку и лоферы, пойду выпью смузи… Нет, не надену. Буду упрямо добиваться уголков идентичности. А потому под родными вывесками «Пирожковая» и «Пышечная» должен обитать родной кофе с молоком! Может, всё-таки попробовать нам восстановить тот старый рецепт? Может, кто из прежних технологов помнит? Там же цикорий был вместо кофе, так?

      Ничего, отстояли конфеты «Белочка», спасли эклеры и корзиночки, уберегли пышку – вернём и кофе с молоком. А потом и Летний сад восстановим.

      Нельзя – значит, никому нельзя

      Все, конечно, помнят скверную историю, как некие активисты самовольно сбили каменный лик Шаляпина в образе Мефистофеля с дома на Лахтинской улице. Вандализм был общественностью решительно осужден, потому как никому не позволительно в Петербурге самовольно распоряжаться эстетикой города. Никаких двух мнений тут быть не может – это область закона. Мало ли что кому не понравится, люди – они такие причудники, тем более у нас в городе. Эдак решит кто-нибудь, что маскароны на фасаде дома, где он живёт, слишком страшно разевают рты и пугают детей, возьмет отбойный молоток и начнёт ликвидировать безобразие. А другой, наоборот, вознамерится украсить улицу изображением любимого политика или артиста. Нет, ничего такого в Санкт-Петербурге нельзя.

      Но нельзя – это значит никому нельзя.

      А я постоянно читаю о замечательных художниках, которые в историческом центре города разрисовали стены – то это иллюзия двери,

Скачать книгу