О чём думают медведи. Роман - Владимир Орлов

Скачать книгу

меня невозможно было вывести, и даже хотели затащить меня к психотерапевту, но из-за малодушия и обожания ограничились лишь парой гипнотических сеансов. Постепенно эта забава превратилась в мое главное занятие, которое я стал совмещать со своей прочей жизнью.

      И именно в этот момент мне стало не хватать Лены. Мне нужна была ее реакция на мою обидчивость и осмеянные амбиции в четырнадцать. Хотя в этом было и везение: я научился справляться с подростковыми затруднениями самостоятельно. Но иногда мне хотелось показать соседке по парте, чего я достиг без посторонней помощи. И еще меня огорчало, что своим бегством Лена лишила меня родной фанатки на всех этих эстафетах. У моих одноклассников их было в избытке – сестер и кузин, особенно старших – и к чьей опеке этих пацанов я страшно ревновал. Как и все, я хотел жить ради одобрения знакомых и родственников.

      Я всегда держал в голове, что сестра жива и у нее все в порядке. И что она никогда не вспоминает о нас, потому что ее новая жизнь куда интересней и насыщенней прежней. И дело ведь было не в родителях: она почувствовала себя по-настоящему свободной, как только избавилась от своего младшего брата. Вдали от меня за нее не строило переживать.

      Я придумал много разных идей и вещей. Например, именно мне принадлежит честь изобретения слова «лимпопоидность». Нетрудно догадаться, что под этим словом значилась способность любого явления или предмета вызывать ассоциации с рекой Лимпопо. Связь могла выражаться в чем угодно. И только на первый взгляд это звучало легковесно и глупо. Несовместимость таких сцепок меняла мир до неузнаваемости. И лимпопоидность была лишь одной из моих неожиданных вершин. Не знаю, во сколько бы томов поместилось все остальное. Не счесть, сколько чудных мгновений и милых пустяков мне удались, они сделали эту жизнь такой неизгладимой в глазах ее очевидцев. В первое время я не мог остановиться, неистово мыча и хватаясь за голову от восторга, но позже упростил свою реакцию до легкой икроножной судороги.

      Однако жизнь, какой ее знали окружающие, почти достигла своей наивысшей точки. Я это понял сразу.

      А еще до четырнадцати лет большую часть своего времени я посвящал гимнастическим упражнениям. Это было частью моей терапии или, точнее, очередной родительской хитростью убедивших меня, что эти занятия подготовят меня к жизненным испытаниям. На прочие науки и умения я не тратил время, часто обнаруживая врожденное знание учебного курса. Зато я мог выполнить несколько сальто вперед и назад, с твистами в группировке, чередуя фляки и бланши, и многократно проделывал это на ежедневных тренировках. Я кувыркался со смехом, моя резвость и ловкость меня очень веселили. На этом этапе моей жизни я по-настоящему упивался спортом. Я замирал в высоком прыжке и хохотал от своей удали, в чем бы эта удаль не проявлялась: когда бил кому-нибудь во дворе с разворота ногой в челюсть или когда запрыгивал через окно в общежитие к ничего

Скачать книгу