Скачать книгу

его «антирасистским расизмом»[25]. Между тем некоторые другие чернокожие интеллектуалы относятся к этноцентризму с нескрываемым скепсисом и даже сожалением, усматривая в нем зерна фашизма[26].

      По словам современных французских исследователей, в каких бы формах ни выступал расизм, он всегда служит «эссенциализации» целых групп и превращению их в «природные» единства. И с этой точки зрения любые расовые классификации неизбежно становятся расистскими[27]. Кроме того, с точки зрения французского универсализма коммунитаризм, основанный на культурной идентичности, создает благоприятную почву для возникновения расизма, хотя и не предопределяет его автоматически[28]. В свою очередь, британская исследовательница показывает, как с последней четверти XIX в. «раса» стала в руках государства политическим орудием, призванным подкреплять политику дискриминации научными аргументами[29].

      Сегодня наиболее адекватным определением расизма может служить то, которое дает американский историк Джордж Фредриксон: «О расовых настроениях или идеологии можно говорить в том случае, когда различия, которые могли бы рассматриваться просто как этнокультурные, представляются врожденными, неустранимыми и неизменными»[30]. В этом определении акцент переносится с соматического типа на культуру, которая фактически биологизируется. В таком понимании расизм выражается в дискриминации тех, кто наделяется какими-либо необычайно устойчивыми и непреодолимыми различиями, причем прежнюю роль «расы» берет на себя «культура»[31]. Именно такой расизм более всего характерен для нашей современной эпохи.

      В первые послевоенные десятилетия вера белых американцев в свое какое-либо расовое превосходство над чернокожими резко упала, и прежний откровенный биологический расизм уступил свое место социологическим объяснениям особенностей положения чернокожих. Теперь главное внимание стали уделять среде – сегрегации, дискриминации и доминированию белых, а также низкому социально-классовому статусу чернокожих. Все это, по мнению американских социологов, и предопределяло неспособность последних успешно конкурировать с белыми. Между тем для общественного мнения это было не очевидно, и в 1968 г. 54 % белых респондентов оставались в убеждении, что своим низким экономическим и образовательным статусом чернокожие обязаны чему-то такому, что глубоко сидело в них самих. Правда, это уже не связывали с биологией и рассчитывали на то, что чернокожие вполне способны измениться. Тогда американский социолог усмотрел в этом парадокс, указывающий на то, что расистские взгляды находились в процессе важных изменений[32].

      Тогда же и в Великобритании расизм стал

Скачать книгу


<p>25</p>

Об этой разновидности расизма см.: Bonnett A. Anti-racism. London: Routledge, 2000. P. 40–42.

<p>26</p>

См., напр.: Gilroy P. Between camps: nations, cultures and the allure of race. London: Routledge, 2004. P. 276–277.

<p>27</p>

De Rudder V., Poiret Ch., Vourc’h F. L’inégalité raciste. L’universalité républicaine à l’épreuve. Paris: Presses Universitaire de France, 2000. P. 35.

<p>28</p>

Wieviorka M. The arena of racism. London: Sage, 1995. P. 103–116.

<p>29</p>

Lentin A. Racism and anti-racism in Europe. London: Pluto Press, 2004. P. 45–58.

<p>30</p>

Fredrickson G. M. Racism: a short history. Princeton, N.J.: Princeton Univ. Press, 2002. P. 5. О связи расизма с биологизацией культуры см.: Там же. P. 7–8.

<p>31</p>

Ibid. P. 140–141.

<p>32</p>

Schuman H. Sociological racism // Trans-Action. December 1969. Vol. 7. P. 44–48.