Скачать книгу

вариативности в пределах все еще единой категории, вторую – с представлением о непреодолимых социальных барьерах, якобы задававшихся расой и определявших извечное расовое неравенство, а третью – с осознанием социальных оснований расовой классификации. Переход от первого этапа ко второму знаменует сочинение Иммануила Канта «О различных человеческих расах» (1775) и выступление Томаса Джефферсона в 1784 г. о состоянии дел в Вирджинии. Третий этап начался, по мнению Тэйлора, в 1923 г., когда Верховный суд США дистанцировался от «научного расизма»[248].

      Более четкую периодизацию дает, основываясь на книге М. Джекобсона[249], Врон Уэар, придающая большое значение законодательному утверждению расизма. По ее схеме, первая эпоха началась с закона о натурализации (1790), наделившего правами на нее только «свободных белых людей». Вторая эпоха охватывает 1840–1924 гг., когда ограничительное законодательство не только господствовало, но находило опору в «научном расизме». Затем наступила новая эпоха, и различные группы, прибывшие в США из Европы, сплотились в монолитную «белую расу»[250].

      Наконец, некоторые специалисты показывают, что расовый дискурс постепенно вырос на европейской почве из более общего дискурса о «Другом». Со временем он принял наукообразную форму, а затем был легитимизирован государственным законодательством, хотя и потерял санкцию науки[251]. Иными словами, расизм возник задолго до того, как появилось понятие для него. Ведь термин «расизм» был введен лишь в 1930-х гг., а широкую популярность получил после Второй мировой войны[252].

      Итак, с точки зрения современной науки расизм вовсе не является константой, сопровождающей всю историю человечества. Во-первых, он начал складываться лишь на определенном и далеко не раннем этапе этой истории. Во-вторых, различные элементы того, что сегодня называется расизмом, формировались в разные периоды и нередко вне зависимости друг от друга. В-третьих, создание расовой теории предшествовало превращению расизма в массовую политическую практику и расистские представления «отцов-основателей» не имели при их жизни массового спроса. В-четвертых, расизм стал важным структурным элементом общественного устройства лишь в эпоху развитого капитализма. И, наконец, в-пятых, как указывает Дж. Фредриксон, своими крайностями расизм обязан стечению особых исторических обстоятельств, связанных с тяжелым поражением в войне и чувством национального унижения, ищущим удовлетворения в образе заклятого врага в лице инорасовых меньшинств[253]. Кроме того, расизм является весьма противоречивой идеологией, и в зависимости от конкретной ситуации его аргументация может выглядеть по-разному.

      Похоже, что в Европе формирование расизма как идеологической доктрины и социальной практики началось в Испании. Первой его жертвой стали испанские крещеные евреи («мараны»), которые, в общественном мнении XV в., в силу

Скачать книгу


<p>248</p>

Taylor P. C. Race. P. 43, 69, 73–75.

<p>249</p>

Jacobson M. F. Whiteness of a different color. European immigrants and the alchemy of race. Cambridge, MA: Harvard University Press, 1998.

<p>250</p>

Ware V., Back L. Out of Whiteness: color, politics and culture. Chicago: The Univ. of Chicago Press, 2002. P. 23.

<p>251</p>

Rattantsi A. “Western” racisms, ethnicities and identities in a “postmodern” frame // Rattansi A., Westwood S. (eds.). Racism, modernity and identity: on the Western front. Cambridge, UK: Polity Press, 1994. P. 36–48; Майлз Р., Браун М. Расизм. М.: РОССПЭН, 2004. С. 29–70. См. также: Rattansi A. Racism.

<p>252</p>

Wieviorka M. The arena of racism. London: Sage, 1995. P. 2–5. На рубеже 1920–1930-х гг. советские ученые пользовались термином «расовики». Первым исследователем истории расизма был бельгиец Теофиль Симар, книга которого вышла в Брюсселе еще в 1922 г. Но в США термин «расизм» начал широко использоваться лишь в 1960-х гг. Об этом см.: Fredrickson G. M. Racism: a short history. Princeton, N.J.: Princeton Univ. Press, 2002. P. 158–159, 167.

<p>253</p>

Fredrickson G. M. Racism… P. 106–107.