Аннотация

«…Среди ночи я выпала из медикаментозной полудремы с ощущением, что загнала не пойманную раньше мысль в угол. Я подкралась к ней на цыпочках, рассмотрела со всех сторон и поняла, наконец, что меня мучило. Если, как говорит Маша, тридцать первого декабря было сорок дней со дня гибели Нины, то, проделав нехитрые вычисления, можно определить, собственно, день ее кончины. А это значит, что когда Саша был у нас в гостях в декабре 1982 года, Нины уже не было. Я запоздало заплакала и провалилась в тяжелый сон… Через два дня я улетала в Москву, так и не повидав больше Машу Арбецкую: у нее заболел ребенок и в свою смену на дежурство она не вышла. Она прислала мне смс, в котором была фотография части письма, видимо, того самого, которое оставила дочери моя подруга: «… И еще об одном прошу тебя, моя дорогая, постарайся построить свою жизнь так, чтобы тебе не пришлось использовать ее, как алиби, для оправдания необдуманных, глупых, а порой и просто подлых поступков. Уверяю тебя, это не помогает! Во всяком случае, мне не помогло!..» Да, эта история началась давно. Так давно, что некоторые детали, к счастью, стерлись из памяти…»

Аннотация

«… На лестничной площадке человек пять и в форме, и без нее очень активно перемещались, и понять, какая именно квартира является объектом их внимания, Костя сразу не смог. – Молодой человек, ну что вы замерли? Проходите, пожалуйста, не задерживайтесь, – бросил кто-то в сторону Константина, который встал, как вкопанный, пытаясь понять, что здесь происходит. – А я, собственно, уже пришел. Я здесь живу. В пятнадцатой квартире, – произнес Костик почти шепотом, шелестя сухими губами и поймав наконец-то мысль, которая билась в его голове, – что-то случилось именно в его доме, за дверью квартиры номер пятнадцать. На лестничной площадке все вдруг на мгновенье остановились, потом один из милиционеров тронул Костю за рукав и деликатно, но твердо направил его в сторону открытых нараспашку дверей, за которыми почему-то было темно. Стоя в темной прихожей и слыша в глубине квартиры тихий женский плач, такой отчаянный и такой безнадежный, Константин почувствовал, как сердце забухало в грудную клетку, и безоговорочно понял – что-то случилось. Что-то страшное. Ему вспомнилось сегодняшнее утро…»

Аннотация

«…Среди ночи я выпала из медикаментозной полудремы с ощущением, что загнала не пойманную раньше мысль в угол. Я подкралась к ней на цыпочках, рассмотрела со всех сторон и поняла, наконец, что меня мучило. Если, как говорит Маша, тридцать первого декабря было сорок дней со дня гибели Нины, то, проделав нехитрые вычисления, можно определить, собственно, день ее кончины. А это значит, что когда Саша был у нас в гостях в декабре 1982 года, Нины уже не было. Я запоздало заплакала и провалилась в тяжелый сон… Через два дня я улетала в Москву, так и не повидав больше Машу Арбецкую: у нее заболел ребенок и в свою смену на дежурство она не вышла. Она прислала мне смс, в котором была фотография части письма, видимо, того самого, которое оставила дочери моя подруга: «… И еще об одном прошу тебя, моя дорогая, постарайся построить свою жизнь так, чтобы тебе не пришлось использовать ее, как алиби, для оправдания необдуманных, глупых, а порой и просто подлых поступков. Уверяю тебя, это не помогает! Во всяком случае, мне не помогло!..» Да, эта история началась давно. Так давно, что некоторые детали, к счастью, стерлись из памяти…»

Аннотация

«… На лестничной площадке человек пять и в форме, и без нее очень активно перемещались, и понять, какая именно квартира является объектом их внимания, Костя сразу не смог. – Молодой человек, ну что вы замерли? Проходите, пожалуйста, не задерживайтесь, – бросил кто-то в сторону Константина, который встал, как вкопанный, пытаясь понять, что здесь происходит. – А я, собственно, уже пришел. Я здесь живу. В пятнадцатой квартире, – произнес Костик почти шепотом, шелестя сухими губами и поймав наконец-то мысль, которая билась в его голове, – что-то случилось именно в его доме, за дверью квартиры номер пятнадцать. На лестничной площадке все вдруг на мгновенье остановились, потом один из милиционеров тронул Костю за рукав и деликатно, но твердо направил его в сторону открытых нараспашку дверей, за которыми почему-то было темно. Стоя в темной прихожей и слыша в глубине квартиры тихий женский плач, такой отчаянный и такой безнадежный, Константин почувствовал, как сердце забухало в грудную клетку, и безоговорочно понял – что-то случилось. Что-то страшное. Ему вспомнилось сегодняшнее утро…»