LITMIR.BIZ

Человеку дана Богом жизнь. И дан выбор. Между надеждой и отчаянием. Между верой и насмешкой. Между любовью и ненавистью. Поэт выбирает любовь. В ней – его вера и его путь.Новая книга стихотворений Елены Крюковой обращена к самым важным вопросам бытия, к самым огненным его архетипам.

Подробнее

К старому отцу вернулся пропавший сын. Когда-то давно мальчик убежал из дома. И вышло так, что на долгие годы… Отец, врач, видит: сын неизлечимо болен. Он устраивает ему хоспис на дому и заботится о нем, как может. Сын, лежа на смертном одре, рассказывает старику-отцу всю свою жизнь. А жизнь у него была просто невероятная, полная немыслимых приключений и потрясающих событий…

Подробнее

«Память» – новая книга стихотворений Елены Крюковой.Память любви. Память боли. Память радости. Традиция русской поэзии – звучать; эти стихи звучат, как музыка. И в то же время все, что в них происходит, видно издалека, как фрески под мощным куполом храма.Иной раз вызывающе дерзко многонаселенное пространство этих стихотворных фресок, и кричат, сражаясь, воины, и луч света пронзает копьем великую тьму.И мы вспоминаем вечные слова: свет во тьме светит, и тьма не объяла его.

Подробнее

Музыка бури и еле слышное биение сердца.Страсть великой битвы и священное молчание.Пространство и время разрубают судьбы, а ветер любви соединяет одинокие души.Люди хотят преодолеть краткость земной жизни. Победить время: полюбить его.Новая книга стихотворений Елены Крюковой, построенная на контрастах трагедии и праздника, воли и тюрьмы, сражения и нежности, яростного крика и первозданной тишины, говорит нам об этой вечной и высокой попытке.

Подробнее

Русский Эрос. Русское юродство. Русская история. Русское сегодня. Русская апокалиптика.Все это – русский Космос Елены Крюковой.Его ипостаси то сплетаются, то разъединяются.Нервом и огнем сшит единый, цельный холст мироздания.У мироздания автора есть особая примета: оно венчает на царство самых бедных, нищих и забытых.И тут же дает понять, что только пламенная, высоко летящая жизнь – настоящая.Вся вертикаль бытия, уходящая в небо – от нежной музыки любви до грома войны – в этих стихах.

Подробнее

Гул колоколов и тишина звезд. Безумие сбивчивой речи и безмолвная клятва любви. Чужие жизни, ставшие родными.На огромной фреске, во тьме и в сполохах огня, по земле, а может, высоко над землей идут люди. Они идут из будущего в прошлое. Мы не помним их имена. Не слышим их голоса. Или – слышим и помним?С небес иных времен веет вечный ветер. По световой вспышке в ночи и порыву далекого ветра автор создает огромность масштаба – образного, временного, смыслового. Такова картина мира поэта.

Подробнее

«Как просто зажечь свечу. Сейчас не жгут свечи. Сейчас лампочки везде. Весь двадцатый век лампочки, и двадцать первый начался, все лампы, лампы, и мертвый дневной свет, и похоронен свет живой. Окинуть взглядом ноты и книги так просто. Провести зрачками вниз-вверх, быстро обнять, ты каждый корешок наизусть знаешь, ты все арии молча твердишь. Пламя взлетает светом суровым! У любви, как у пташки, крылья, ее нельзя никак поймать! Maledizione, maledizione! Все арии и все романсы. Все кантаты и все канцоны. Метель за окном, она сейчас пробьет окно, пробьет мне ребра навылет и выйдет в другом времени, в другой ночи. Там, где меня уже нет. И не будет никогда. Как это, как это я сама сказала? А? Не помнишь? Горбатый странник на земле, нога от странствия тверда. Пишу я звездами во мгле: МЕНЯ НЕ БУДЕТ НИКОГДА. Что-то в этом роде, да. Губы, раскрывайтесь! А голоса нет. Вы не знаете, как это – петь молча? А я знаю. Я часто так сама себе пою. Пою, а голос внутри звучит. Тьма обнимает, а в ней голос, знаете, светится. И тьма перестает быть тьмой. Она переливается внутри. Так переливается чей-то красивый, веселый косящий глаз. Это женский глаз, я знаю. Женщина, чуть склонив голову, исподлобья глядит на меня. У нее пышные золотые волосы, золотой пеной встают надо лбом, за ушами, сама смуглая, на юге загорела, что ли, а глаз, я так ясно вижу его, серый, прозрачный. Вспыхивает, как австралийский опал, если вертеть его в руках. В сморщенных старых пальцах…»

Подробнее

Русская земля и русские крестьяне. Двадцатое столетие. В судьбах крестьянина Власа Ковылина, башкирки Земфиры Зариповой, девчонки Воблы, детей Власа – Спиридона и Сусанны – отразился, как в зеркале, весь минувший век, страшный и прекрасный… Эта книга – своеобразная икона, с ее таинственной, небесной обратной перспективой. Огромная фреска, и в ее пространстве-времени – русский народ.

Подробнее

Подмосковная усадьба Горки. Ленин пытается побороть болезнь. Крупская неусыпно у его изголовья. Сталин наезжает в усадьбу: он наблюдает за вождем. Одна из секретарш Ленина – жена Сталина Надежда Аллилуева. Она предлагает Ильичу бежать из Горок. Сумасшествие? Или единственный выход? В необычной книге Елены Крюковой – традиции русской психологической прозы и авангардные страницы, наследующие монументальному искусству первых лет революции; любовь и ненависть; спорные гипотезы и беспощадная правда.

Подробнее

Трагедия первой мировой войны. Трагедия русской революции 1917 года. Трагедия расстрела последней русской царской семьи. Эти три трагедии будут приковывать к себе внимание. Книга Елены Крюковой – о красноармейцах, стороживших семью Романовых в Тобольске и Екатеринбурге. Молодой боец Красной Армии Михаил Лямин – и царь Николай Второй. Царское семейство, уже обреченное – и народ, что несет у его комнат последний караул.

Подробнее