LITMIR.BIZ

Изобретенная во Франции трехчастная партийная структура «правые» – «центр» – «левые» стала одним из важнейших понятий универсального языка модерной политики. Почему именно эта модель стала самым удобным способом навигации в многообразии идеологий, интересов и понятий в массовых представительных демократиях? Книга Марселя Гоше – попытка реконструировать традицию использования этих терминов, а также взглянуть свежим взглядом на французскую и западную политическую историю в целом. Автор показывает, как связана трехчленная модель с представлениями об исторической динамике и прогрессе, насколько важна интегрирующая функция разделения на левых и правых, понятых как части единого целого. В центре исследования стоит главный вопрос: сохраняет ли эта структура смысл своего существования в условиях потрясений, которые переживают наши общества, или же она принадлежит эпохе, которая подходит к концу? Марсель Гоше – один из ведущих современных историков и публичных интеллектуалов Франции, редактор журнала «Débats». Книгу перевела Вера Мильчина, ведущий научный сотрудник ИВГИ РГГУ.

Подробнее

Выдающийся американский теоретик истории Хейден Уайт (1928–2018) в своей последней прижизненно изданной книге заявляет о несовместимости двух основных подходов к прошлому. Первый – историческое прошлое, создаваемое историками в целях познания и существующее только в их книгах и статьях, не содержащее «указаний на то, как действовать в настоящем или предвидеть будущее». Второй – практическое прошлое, связанное с нуждами людей в настоящем и их видением будущего, полезное не только в широком житейском смысле, но и в этическом, кантовском смысле, поскольку предлагает свою помощь в ответе на вопрос: «Что мне следует делать?» Какие литературные формы и жанры способны сегодня удовлетворить нашу потребность в практическом прошлом? Может ли история, как это было во времена Античности и Средневековья, вновь выполнять функцию magistra vitae? Эти вопросы Х. Уайт предлагает обсудить в книге, ставшей его интеллектуальным завещанием.

Подробнее

На протяжении десятилетий постмодернистские скептики утверждали, что невозможно строго разграничить правду и вымысел, а историю следует отождествлять с риторикой. Но о какой риторике идет речь? Полемизируя с релятивистами, знаменитый историк Карло Гинзбург показывает, что постмодернистский скептицизм вдохновлялся ранним сочинением Ф. Ницше об истине и лжи, в котором риторика, вопреки Аристотелю, решительно противопоставлялась доказательству. Однако в традиции, основанной Аристотелем и идущей затем от Квинтилиана к Лоренцо Валле, связь между риторикой и доказательством является центральной. Выявляя различие между двумя версиями риторики, Гинзбург предлагает посмотреть под новым углом на самые разные сюжеты: речь против европейского колониализма, произнесенную повстанцем-туземцем и включенную в сочинение французского иезуита XVIII века; пустые строки в знаменитом романе «Воспитание чувств», который Пруст считал кульминацией всего творчества Флобера; извилистый путь, приведший Пикассо к «Авиньонским девицам». Задача автора – продемонстрировать, что внутри исторической науки необходимость в доказательствах по-прежнему не отпала, а историческое познание все еще возможно.

Подробнее

Жанр «рассказов из крестьянского быта», дань которому отдали в том числе и многие классики (Н. М. Карамзин, Н. В. Гоголь, Д. В. Григорович, И. С. Тургенев, Марко Вовчок, Л. Н. Толстой, М. Е. Салтыков-Щедрин), зародился в 1770‐е годы и, пройдя полувековой путь, достиг апогея в середине XIX века. Принято считать, что этот жанр гуманизировал изображение крестьян как полноценных личностей с особым внутренним миром, эмоционально равноценным дворянскому. Но так ли это? Как показывает книга Алексея Вдовина, процесс гуманизации и субъективизации крестьян в прозе был весьма противоречивым и привел скорее к признанию их инаковости. В своей работе автор прослеживает эволюцию жанра от идиллии и сентиментальной пасторали 1790‐х годов к историям о помещичьем и государственном насилии над крестьянами, помещая его в широкий социокультурный и политический контекст. Внимание исследователя сфокусировано на социальных функциях прозы о крестьянах, под влиянием которой образованная элита империи конструировала свои представления об «идеальном Другом» и русской нации как таковой. Алексей Вдовин – историк литературы, доцент Школы филологических наук НИУ ВШЭ.

Подробнее

Морис Бланшо (1907–2003) – один из самых влиятельных и оригинальных мыслителей XX века, оставивший после себя богатое художественное и философское наследие. В свою последнюю прижизненную книгу Бланшо включил четыре работы, охватывающие четыре десятилетия его творческого пути и посвященные писателям и мыслителям, с которыми его связывали тесные узы личной и интеллектуальной дружбы: Луи-Рене Дефоре, Рене Шару, Паулю Целану и Мишелю Фуко. В настоящее издание в качестве дополнения вошли также оммажи Бланшо другим его единомышленникам – Морису Мерло-Понти, Жаку Деррида, Сэмюэлю Беккету и Денису Масколо; кроме того, в книгу включена одна из важнейших ранних работ Фуко, вписывающая творчество Бланшо в широкий историко-философский контекст.

Подробнее

Представление о любви в западной культурной традиции складывается из огромного количества переплетающихся между собой сюжетов. В своей монографии ведущий американский историк эмоций Барбара Розенвейн, профессор-эмерита Чикагского университета Лойолы, виртуозно реконструирует пять самых устойчивых культурных фантазий о любви: союз единомышленников, трансцендентный опыт, самоотверженность, одержимость и ненасытное желание. Материалом ее анализа становятся разнообразные источники – от литературы и объектов искусства до частных писем, мемуаров и эпитафий. Как показывает автор, у каждой из фантазий была долгая и интересная эволюция, оказавшая влияние на общие представления о любви сегодня, а связанные с ней мифологемы способны привести нас к неожиданным выводам о том, ради чего мы продолжаем строить наши отношения.

Подробнее

Увлекательная, насыщенная смыслами и лаконичная книга Ричарда Уотмора, ведущего представителя интеллектуальной истории в англоязычном мире, дает ясные ответы на сложные вопросы. Зачем и как ученые реконструируют идеи и мировоззрения людей ушедших эпох? Насколько тесно эта дисциплина связана с развитием политической мысли? Когда возникает общественная потребность в таком типе знаний? Автор прослеживает эволюцию подхода от первых опытов Юма и Монтескье до недавних работ Скиннера, Хонта или Дарнтона, рассказывает о больших открытиях интеллектуальных историков в области политической философии Нового времени и отвечает на базовые теоретические вопросы. Уотмор показывает, как философские, научные, политические, религиозные и художественные идеи зарождаются и формируются в различных исторических контекстах, а затем сами оказывают прямое влияния на развитие общества и решения людей. Знакомя читателя с современным состоянием интеллектуальной истории, ученый предлагает собственное – доступное и убедительное – определение границ этой дисциплины. Ричард Уотмор – профессор современной истории и директор Института интеллектуальной истории в Сент-Эндрюсском университете.

Подробнее

В своем последнем бестселлере Норберт Элиас на глазах завороженных читателей превращает фундаментальную науку в высокое искусство. Классик немецкой социологии изображает Моцарта не только музыкальным гением, но и человеком, вовлеченным в социальное взаимодействие в эпоху драматических перемен, причем человеком отнюдь не самым успешным. Элиас приземляет расхожие представления о творческом таланте Моцарта и показывает его с неожиданной стороны – как композитора, стремившегося контролировать свои страсти и занять достойное место в профессиональной иерархии. Социологический анализ перехода от придворного общества с системой патронажа и личной зависимости к буржуазному анонимному рынку дополняется автором обращением к психоанализу. Исследование немецкого ученого позволяет дать ответы на вопросы, часть которых, кажется, переносит нас по ту сторону научного знания. Был ли Моцарт прирожденным гением и что это означало? Почему он умер в нищете, оставленный друзьями и близкими, хотя его старшие и младшие современники были востребованы? Что делает произведение великим и позволяет ему стать частью канона для многих поколений? Почему личная трагедия не является платой за уникальный творческий дар? И наконец один из самых важных вопросов: как воспитать гения?

Подробнее

Сборник работ выдающегося швейцарского филолога и историка идей Жана Старобинского (род. 1920) объединен темой меланхолии, рассматриваемой как факт европейской культуры. Автор прослеживает историю меланхолии от античности до ХХ века, рассматривая как традицию медицинского изучения и врачевания меланхолических расстройств, так и литературную практику, основанную на творческом переосмыслении меланхолического опыта. Среди писателей и поэтов, чьи произведения анализируются с этой точки зрения, – Вергилий, Овидий, Карл Орлеанский, Мигель де Сервантес, Роберт Бёртон, Карло Гоцци, Э.-Т.-А. Гофман, Жермена де Сталь, Сёрен Кьеркегор, Шарль Бодлер, Пьер-Жан Жув, Роже Кайуа, Осип Мандельштам и многие другие.

Подробнее

Для русской интеллектуальной истории «Философические письма» Петра Чаадаева и сама фигура автора имеют первостепенное значение. Официально объявленный умалишенным за свои идеи, Чаадаев пользуется репутацией одного из самых известных и востребованных отечественных философов, которого исследователи то объявляют отцом-основателем западничества с его критическим взглядом на настоящее и будущее России, то прочат славу пророка славянофильства с его верой в грядущее величие страны. Но что если взглянуть на эти тексты и самого Чаадаева иначе? Глубоко погружаясь в интеллектуальную жизнь 1830-х годов, М. Велижев ставит своей задачей отказаться от стереотипов, сложившихся вокруг автора «Философических писем». Исследуя обстоятельства скандальной публикации первой из статей цикла в 1836 году, М. Велижев стремится реконструировать микроконтексты чаадаевского дела, чтобы показать значение этой уникальной истории для людей той эпохи. Монография преследует и другую задачу – использовать процесс против сочинителя и публикаторов «Философического письма» в качестве призмы, сквозь которую можно различить внутреннюю логику более глобальных явлений: формирование политической системы и механизм принятия значимых правительственных решений в Российской империи, складывание практик правоприменения, кристаллизация структуры идеологической сферы и возникновение новых форм публичной полемики о политике, власти и истории. Михаил Велижев – кандидат филологических наук, PhD, специалист по русской и европейской интеллектуальной истории Нового времени.

Подробнее