LITMIR.BIZ

      Чтобы убедить Антония принять условия, которые Поллион обрисовал Меценату, пришлось выдержать целую нундину разглагольствований, битья кулаком по стене, неистовств и воплей. Потом Антоний стал успокаиваться. Гнев его был столь опустошительным, что даже такой сильный человек, как Антоний, не мог выдержать подобный накал больше восьми дней. От ярости он перешел к депрессии, потом к отчаянию. В тот момент, когда он достиг самого дна, Поллион нанес удар: сейчас или никогда. Человек вроде Мецената не сумел бы справиться с Антонием, но солдат Поллион, уважаемый и любимый Антонием, точно знал, что надо делать. Кроме того, в Риме у него были сторонники, которые при необходимости поддержат его.

      – Хорошо, хорошо! – крикнул Антоний, подняв руки в знак поражения. – Я сделаю это! Ты уверен относительно ссыльных?

      – Абсолютно.

      – Я настаиваю на некоторых пунктах, о которых ты не упомянул.

      – Назови их.

      – Я хочу, чтобы пять из одиннадцати легионов Калена переправили ко мне.

      – Не думаю, что возникнет проблема.

      – И я не соглашусь объединиться с Октавианом, чтобы убрать с моря Секста Помпея.

      – Это неразумно, Антоний.

      – А мне наплевать! – прорычал Антоний. – Мне пришлось назначить Агенобарба управлять Вифинией, в такой ярости он был из-за условий, которые ты перечислил, а это значит, что у меня недостаточно кораблей, чтобы что-то предпринять без флота Секста. Он остается на случай, если понадобится мне, это он должен понять.

      – Октавиан согласится, но не обрадуется.

      – Все, что расстраивает Октавиана, радует меня!

      – Почему ты скрыл, что у Октавиана астма?

      – Тьфу! – плюнул Антоний. – Он девчонка! Только девчонки болеют, все равно какой болезнью. Его астма – это отговорка.

      – Если ты не уступишь с Секстом Помпеем, тебе придется за это заплатить.

      – Заплатить чем?

      – Точно не знаю, – хмуро ответил Поллион. – Просто заплатить.