Ангел Безпечальный - Игорь Изборцев

Скачать книгу

вы несете? – Проклов поморщился. – Еще одни ненормальный чревовещатель. Своих некуда девать, – он перевел взгляд в сторону Авгиева. Тот, словно только что пробежав стометровку, тяжело ловил ртом воздух, грудь его судорожно вздымалась, лицо приобрело пепельно-серый оттенок, а глаза безумно двигались из стороны в сторону. – Да уж! – гендиректор сплюнул. – Опять вы, простите, обделались, господин консультант. Впрочем, мне пора, разбирайтесь сами. Да, Порфиерьев, раздайте, наконец, господам пенсионерам договора, пусть убедятся, что деваться им, в любом случае, некуда.

      Проклов развернулся и стремительно зашагал прочь.

      – Вы уволены! – бросил он на ходу пребывающему в прострации Авгиеву.

      За гендиректором потянулась его свита и сусликообразный прокурор Мстислав Сергеевич. Последней упорхнула Вероника Карловна. Она таки клюнула напоследок стену Сената, подкравшись к ней незаметно в пылу разгоревшихся страстей. Борису Глебовичу показалось, что он видит мокрый отпечаток этого гадкого прикосновения, похожий на скрюченную телефонную трубку. Он постарался запомнить это место, что бы впредь ненароком не коснуться его.

      Порфирьев, между тем, помахивая в воздухе папкой с только что переданными ему документами, шагнул в сторону сенатовцев, брезгливо отодвинув в сторону застывшего сталагмитом Митридата Ибрагимовича.

      – Шел бы ты отсель, – процедил он сквозь зубы и тут же рявкнул во весь голос: – Равняйсь-смирно, дедки! К получению приговоров готовсь!

      Кто-то из сенатовцев нервно захихикал, Савелий Софроньевич зашелся в кашле, а Борис Глебович вдруг понял, насколько он устал: не было уж сил ни возмущаться, ни говорить, ни даже думать. Он молча принял в руки несколько листков бумаги, которые, собственно, на самом деле и были его приговором (или самоприговором?): как бы то ни было, на этих ничтожных в своей малости и легковесности страницах подводился итог (печальный, надо сказать, итог!) всей его жизни, заверенный его собственной подписью. Да уж, ни что не есть столь губительно для нас, как наша собственная глупость! Получил, что хотел! Но разве хотел? Да нет же…

      Борис Глебович видел, как ковыляет, удаляясь прочь, ставший разом безпомощным и жалким, Митридат Ибрагимович Авгиев, но не испытал от этого ни радости, ни удовлетворения. Сам-то чем лучше? Сам-то, не жалок ли? Жалок! Он вдруг вздрогнул, ощутив, как кто-то теребит его за плечо.

      – Солнышко! – странник Наум ласково взглянул ему в лицо, блаженно улыбнулся и указал подбородком вверх, в небо. – У Бога! – редкие кудельки его бороды в солнечных лучах вызолотились, как созревшая пшеница, а глаза налились полнозвучной небесной синевой, словно само небо опрокинуло в них всю свою необъятность и ширь. – Благодать!

      – Да уж! – неожиданно согласился Борис Глебович и улыбнулся.

      Он не сразу понял, что делает это. Он просто смотрел на небо, на солнце, жмурился, согревался, оттаивал и, словно, молодел.

      – Чего лыбишься как жук пенсильванский? – прошипел рядом Мокий Аксенович.

      – Я? –

Скачать книгу