ТОП просматриваемых книг сайта:
Что гложет Гилберта Грейпа?. Питер Хеджес
Читать онлайн.Название Что гложет Гилберта Грейпа?
Год выпуска 1991
isbn 978-5-389-19838-8
Автор произведения Питер Хеджес
Жанр Современная зарубежная литература
Серия Большой роман
Издательство Азбука-Аттикус
– Спокойной ночи, Арни.
– До свидания.
– Спокойной ночи, Арни. А не «до свидания». Спокойной ночи.
– Ну да.
– «До свидания» говорится перед отъездом. – (Ему что в лоб, что по лбу.) – А ты никуда не уезжаешь.
– Ну да.
Плетется по коридору. Провожаю глазами его широкие ступни, лохматые волосы. Он громко пукает. Тяжелый дух выветрится не сразу, надо подождать.
На Рождество я, воспользовавшись своим набором для резьбы по дереву, смастерил для него вывеску с надписью: «Жилище Арни». И прибил к двери, чтобы он безошибочно находил свою комнату.
Проверяю: лежит на верхней койке, упираясь ступнями в потолок. Выключаю свет.
– Спокойной ночи, – раздается из темноты.
– Вот это правильно, молодец, дружище. Спокойной ночи.
Времени прошло немало. Но уснуть не могу, потому как Арни ритмично стучит затылком. Если его растолкать и объяснить, что это вредно для здоровья, он покивает, как будто в знак согласия. Но не пройдет и часа, как вы услышите (это я гарантирую) пульсацию, или биение, или стук его башки о раму кровати; тогда вам станет ясно, что любые поучения – это как об стенку горох. Вот так-то. И вы пожалеете, что еще не умерли. Нет, умирать – это хлопотно. Вы пожалеете, что родились на свет. И тут же не испарились.
У меня в комнате часов нет, и точное время назвать затруднительно. Но сейчас, по всей вероятности, половина ночи уже миновала. От солнечных ожогов у меня пересохли руки и лицо. Кровать мне коротка, ноги свешиваются. Лежу в трусах поверх одеяла. Ночь выдалась жаркая, сухая. В наши дни фермеры очень тревожатся насчет погоды. Дождей не было уже с месяц. Мой босс мистер Лэмсон убежден, что это мы сами сотворили с нашей планетой. Говорит, что всему виной выхлопные газы, кондиционеры воздуха и вырубка тропических лесов.
Мне часто приходит в голову, что наш отец потому наложил на себя руки, что не видел будущего. Хотя говорят, он был большим оптимистом, всех поддерживал, хвалил, ободрял добрым словом. Когда он повесился, мне было семь лет, я почти ничего не запомнил, а что запомнил, то сумел забыть.
По рассказам Эми, он всегда улыбался, даже под вечер самого долгого, самого тяжелого дня.
Когда он повесился в подвале, для нашего городка это стало трагедией такого же масштаба, как гибель президента Кеннеди. Так мне Эми однажды сказала.
За последние две недели как минимум пять человек обратились ко мне «Ал». Я всегда поправляю: дескать, меня зовут не Аль-берт, а Гил-берт Грейп, но люди верят в то, во что им хочется верить. Таращатся на меня, глазеют как на чудо генетики. А мне так и хочется закричать: «Допустим, сходство между нами есть, но я же не перерождаюсь в него».
Все оставшиеся от отца фотографии хранятся в обувной коробке у Эми под кроватью. А обувная коробка забаррикадирована целой библиотекой литературы про Элвиса и всякими сувенирами, связанными с Элвисом. То есть подборка отцовских фотографий скрыта от глаз как жуткая тайна.
Внизу мама переключает каналы. Она любит врубать телевизор на полную громкость, причем в любое время дня и ночи. Кто может, тот приспосабливается, кто не может – пусть терпит.
Спускаю